Игры и занятия с особым ребенком. Руководство для родителей

Глава 62. Хронологическое развитие

Новорожденный
Новорожденный не может существовать самостоятельно и нуждается в средствах коммуникации, чтобы сообщать о своих потребностях.

Младенец кричит, чтобы сообщить, что хочет есть, испытывает неудобство или нуждается в общении. Новорожденный не ищет зрительного контакта, но и не избегает его. На самом деле ребенка больше всего интересуют лица окружающих его людей. Многие дети уже в очень раннем возрасте начинают копировать мимику взрослых, например высовывать язык.

Зрительный контакт
Ребенок учится поддерживать зрительный контакт с теми, кто о нем заботится; общаясь таким образом, он больше узнает о самом себе и познает окружающий мир. Установление зрительного контакта очень важно для полноценного развития речевых навыков. Чтобы понять суть общения, научиться ждать своей очереди в разговоре и понимать эмоции собеседника, ребенок должен смотреть собеседнику в лицо.
Улыбка и вокализация
Младенец учится улыбаться. Это его первый способ общения, не считая плача, и скоро ребенок замечает, что его улыбка вызывает у окружающих теплый отклик.
По мере развития способности управлять мышцами губ, языка и гортани ребенок начинает издавать звуки, отличные от обычного плача. Он гулит, воркует, «агукает», пускает пузыри. Эти звуки, предшествующие развитию речи, называются вокализацией.
Соблюдение очередности
Примерно в это же время ребенок начинает соблюдать очередность в «диалоге» со взрослым. Обычно это происходит почти незаметно. Во время кормления или игры с младенцем мать интуитивно начинает «разговаривать» с младенцем: копирует издаваемые им звуки, воспроизводит его гримасы. Ребенок отвечает гулением, воркованием и собственными попытками скопировать выражение ее лица. При этом он учится, «сказав» что-то, ждать ответа, затем снова «говорить» и снова ждать. Так закладывается основа способности к диалогу: понятие о соблюдении очередности и умение узнавать по лицу собеседника, когда можно говорить, а когда лучше помолчать. Этот навык очень важен, но родители, не осознавая его как самостоятельный навык, обычно не замечают его развития.

Далее

Зарождение христианской благотворительности

А.А. Быков

Христианство появилось в I в. н.э. в рамках огромной Римской империи, простиравшейся от Евфрата до Атлантики и от Британии до пустыни Сахара. Ни до, ни после не было государства, сумевшего сделать Средиземное море своим внутренним.

Отметим и очень разнородный этнорелигиозный состав этой великой империи, что, бесспорно, имело значение для последующero господства христианства. Смогло бы христианство после столетий борьбы победить другие религии в относительно однородном греко-римском религиозном пространстве? Вряд ли. Или намного позднее. Вспомним попытки реанимации умирающего античного миpa римским императором Юлианом Отступником (361- 363 гг.), или ностальгическую любовь римских сенаторов к своим языческим богам даже в V в. н.э. Античный Mиp сопротивлялся новой религии достаточно долго, но как мы увидим, не хотел признавать своего же «сумрачного и аскетичного ребенка», который мешал жить по-прежнему, весело и беззаботно с одной ценностью — гедонизмом.
Однако в свое время возник вопрос: почему же христианство победило и стало доминирующей конфессией Римской империи в IV в.? Интересен вопрос и о роли собственно античной культуры в этом процессе, тем более что христианские авторы эту роль не признают либо стараются сильно преуменьшить (в частности, по поводу происхождения интересующей нас благотворительности).

Ф.Ф. Зелинский, один из глубоких знатоков Античности, в своем классическом труде «История античных религий» анализирует подготовленность языческого мира к восприятию христианства (в чем он был абсолютно уверен). Эта подготовленность обусловлена тремя факторами:
1) развитием языческой религии;
2) развитием философской спекуляции;
3) развитием науки.
Конечно, важной предпосылкой было состояние религиозного сознания. По мнению Ф.Ф. Зелинского, если «...явная греческая религия находилась в состоянии разложения и поэтому особенно сильного препятствия не представляла, то, наоборот, тайная религия мистерии (не столько, впрочем, элевсинских, сколько орфических) пользовалась широкой популярностью; но она же в значительной степени предваряла христианство и этим шла ему навстречу».
Главное в орфизме — это миф о страждущем боге — спасителе, Дионисе Загрее, растерзанном титанами, и миф о воскресении (Эвридики — Орфеем). Этот культ внимания верующих (в противоположность явной религии с ее несбыточным догматом о восстановлении справедливости на земле) направлял на загробную жизнь, суля вечное блаженство — добрым, наказания, вечные и временные — злым, и развивая практику постов, омовений и очищений, посредством которых человек во время земной жизни мог подготовить себе лучшую участь по ту сторону смерти.

Римское многобожие в противоположность греческому отличалось полной неопределенностью, качественной и количественной, и было поэтому склонно к интеграции, результатом которой должно было быть поклонение одному всеобъемлющему божеству. В данную эпоху таким божеством старались сделать «гения» царствующего дома (это было, в принципе, далеко не тождественно с обоготворением самого императора, но на практике часто сводилось к нему), что предваряло в одно и то же время два догмата христианской религии: во-первых, ее монотеизм; во-вторых, ее учение о Богочеловеке. Что касается последнего пункта, то можно сказать, что именно благодаря нему христианство стало столь естественной релшией греко-римской культуры, как оно было несовместимо с иудаизмом.
Позиция другого ученого Aube отчасти совпадает с позицией Ф.Ф. Зелинского. Он считал, что религия Римской империи слишком мало была дидактичной; она не имела догматов, строго формулированных, вероучения, заключенного в катехизис, что и предопределило ее замену христианством.
Отметим, что и восточные культы, проникающие на территорию Римской империи (Митра Непобедимый, Великая мать Идейская Изида, каппадокийская Ма или Беллона), были близки к монотеизму. Стремление к единобожию становится главной тенденцией религиозного мышления и творчества первых веков новой эры.
Однако путь христианства к полному доминированию в Римской империи был весьма тернист, как, впрочем, и жизнь самого Иисуса Христа. До сих пор представляет интерес дихотомическая связка проблем: гонения на христиан и религиозная толерантность. Эти проблемы отчасти связаны и с поддержкой духовной и материальной в рамках христианских общин.
Мнения по поводу вышеназванных проблем сильно расходятся. Aube считал, что «Рим отличался религиозной толерантностью, самого понятия преступления против религии не существовало, не было поэтому и понятия преследования за веру; власть уважала индивидуальную совесть и предоставляла ей весьма широкие льготы; при свободе совести не было особого трибунала, карающего за мнения, потому что cogitationis poenam nemo patitur; карались не мнения, а дела. Потому-то не только в I в. не было издано указов против христиан, но и во II в. Даже рескрипт Траяна был не против христиан, а только по делу христиан .

Э. Ренан не менее категоричен: «Свобода мысли была абсолютна. От Нерона до Константина ни один мыслитель, ни один ученый не подвергался стеснениями в своей работе... всем культам, которые сами были терпимы к другим, жилось очень свободно в империи; причина же исключительного положения христианства и ранее его, иудаизма, заключалась в их нетерпимости».
А. Донини, видный итальянский религиовед, считал, что религиозная терпимость Рима — это миф [4. С. 171]. Однако А. Донини очень осторожный в научном плане и объективный ученый. «Гонения были и продолжались до начала IV в., даже если число жертв было не столь велико, как хотят думать. Важнее объяснить их причины, нежели установить их пропорции» [Там же. С. 77]. К таким причинам в первую очередь относится социально-политический климат эпохи. Бесспорно, что «апокалиптическая литература, по происхождению иудаистская, а позже христианская, никогда не была очень благосклонной по отношению к римским властям. От книги Притчей Соломоновых до книги Еноха, от приписываемых александрийскими иудеями Сивилле Эритрейской пророчеств до рукописей Мертвого моря, вплоть до прямого и открытого призыва к ненависти в откровении Иоанна (Апокалипсисе) отвращение к Риму и его господству проявляется явно и неопровержимо».
Римские власти знали об этом и, в свою очередь, относились к христианам с подозрением и даже с отвращением, считая христианство «пагубным суеверием» (Тацит «Анналы», XV, 44). Впрочем, репрессии обрушивались не только на христиан, но также и на апологетов любых культов, которые вызывали подозрения в подрыве безопасности страны и общественного спокойствия. Однако защита безопасности государства, как и общественной стабильности, — естественная функция любого режима власти.
В работе Амброджо Донини «У истоков христианства» есть любопытный фрагмент: «Домициан стоит на втором месте в списке императоров, якобы преследовавших христиан. Против него церковная традиция всегда была настроена очень злобно, вплоть до того, что Домициана именовали “ожившим Нероном”». Удивляет слово «якобы». Складывается впечатление, что итальянский ученый сомневается в «страшных гонениях» на христиан.
Тем не менее проблемы у христианских общин с римской администрацией существовали, в чем они нередко были и сами не безгрешны. Истина, как известно, лежит посередине. Но нас данный сюжет интересует в плане сплочения христиан, усиления их солидарности, создания (а где-то и заимствования) форм взаимоподдержки и благотворительных начал.
Давление на христиан усиливало жесткость границ референтной группы. Поэтому христиане стремились помогать всем своим единоверцам или тем, кто выдавал себя за таковых. Об этом писал античный автор, очевидец событий Лукиан Самосатский: «Христиане проявляют невероятную быстроту действий, когда случится происшествие, касающееся всей общины, и прямо-таки ничего не жалеют. Поэтому к Перегрину от них поступали значительные денежные средства ввиду его заключения в тюрьме, которое превратилось для него в хороший источник доходов. ...Так вот, когда к ним приходит обманщик, мастер своего дела, умеющий использовать обстоятельства — он скоро делается весьма богатым, издеваясь над простецами». В дальнейшем потенциал помощи своим сильно возрос, благодаря тому что «своих», по крайней мере, в восточных провинциях империи, стало большинство населения, и это вполне объяснимо.
Ф.Ф. Зелинский выделял факторы, ускорившие объединения античных народов под знаменем креста: их политическая объединенность под сенью римской власти; внешнеполитическая организация населения; роль еврейства и еврейского прозелетизма в Римской империи; социальные кризисы и пауперизм.
Патриотизм, который раньше привязывал человека к его национальным богам, мало-помалу испарился, а с исчезновением обаяния национальных религий увеличивалась потребность в такой, которая бы обращалась к человеку безотносительно к его национальной и племенной квалификации. Если грек льнул к Зевсу, римлянин — к Юпитеру, египтянин — к Изиде, то «человек как таковой мог признавать только “бога” как такового». Именно такого бога (Theos Deus) давала ему христианская религия. Итак, политический космополитизм подготовил космополитизм религиозный.
Отметим еще несколько важных обстоятельств, которые также сыграли определенную роль в конституировании христианства как доминирующей конфессии. Римская империя включала в себя почти всю известную тогда ойкумену и обеспечивала защиту ее границ. Мир и порядок способствовали культурному обмену (метаболизму), и христианство постепенно отходит от «жизни еврейской», впитывая полезный опыт богатейших социальных практик античной цивилизации.
Другим важным обстоятельством был законодательный акт императора Каракаллы (188-217 гг.) — в 212 г. он даровал права римского гражданства всему свободному населению Империи, правда, исключительно в финансовых целях (граждане обязаны были платить налоги) [6. С. 332]. Тем не менее христиане стали равными тем же италикам и их интеграция в римский социум, надо полагать, усилилась. Возросли и финансовые возможности христианских общин в оказании благотворительной помощи единоверцам, что опять же способствовало вовлечению новых членов.
Однако, помимо социума Римской империи, античной культуры, к которым мы еще вернемся, существовал еще один очень важный источник христианской благотворительности — это иудейская традиция, запечатленная в Ветхом Завете Библии.
Библия представляет собой собрание книг, которые, согласно иудейской и христианской религиям, считаются Священными Писаниями божественного происхождения, сводом основных законов веры и морали.
Иудейская и христианская библия не совпадают. Священное Писание евреев сложилось до нашей эры на основе культов Древнего Израиля и Древней Иудеи, в то время как христианское учение возникло в эпоху разложения рабовладельческого строя. Иудеи не канонизировали книги, изданные в христианскую эпоху, в то время как христиане почитают написанные евреями книги за Священное Писание, что имеет значение для нашего исследования.
Итак, Библия состоит из двух частей: еврейской Библии, обычно называемой христианами Ветхим заветом, и исключительно христианских книг, объединенных под названием Новый Завет.
Итак, обратимся к Ветхому Завету как одному из источников христианской благотворительности. Ветхозаветная этика определяла благотворительность как важное почти сакральное деяние: «...к бедному ты будь снисходителен и милостынею ему не медли; ради заповеди помощи бедному и в нужде его не отпускай его ни с чем. Трать серебро для брата и друга и не давай ему заржаветь под камнем на погибель; располагай сокровищем твоим по заповеди Всевышнего и оно принесет тебе более пользы, нежели золото; заключи в кладовых твоих милостыню, и она избавит тебя от всякого несчастья» (Сир. 29.11-15; здесь и далее см. [7]).
В Ветхом Завете встречаются указания на все традиционные виды благотворительности, которые позднее вошли в христианскую благотворительную нормативную систему. Одним из таких видов значится помощь родственникам: «Если брат твой бедней и придет в упадок у тебя, то поддержи его, пришлец ли он, или поселенец, чтобы он жил с тобою» (Лев. 25.35).
Еще одна категория благополучателей появилась позднее и связана с социальным расслоением. Эго нищие, которым в Ветхом Завете уделяется достаточно много внимания: «Ибо нищие всегда будут среди земли твоей; поэтому я и повелеваю тебе: отверзай руку твою брату твоему, бедному твоему и нищему твоему на земле твоей» (Втор. 15.11); некоторые советы по поводу нищих даются в этой же главе (Втор. 15.7-10).
Однако мало помогать бедным, необходимо их и защищать перед сильными мира сего и просто от дурных людей: «Открывай уста твои для правосудия и для дела бедного и нищего» (Притч. 31.9).
«Открывай уста твои за безгласного и для защиты всех сирот» (Притч. 31.8). Поддержка сирот и вдов — еще один вид благотворительности, отраженный в этических установках Ветхого Завета. Благословения погибавшего приходило на меня, и сердцу вдовы доставлял я радость (Иов 29.13). В книге Иова есть и другие фрагменты, посвященные вдовам и сиротам (Иов 29.12; 31.16-17).
В христианство перешла еще одна практическая установка — «накорми голодного». «Разделяй с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся» (Ис. 58.7).
В пророческих речах присутствуют возвышенные и в то же время экзистенциально мудрые высказывания: «Если голоден враг твой, накорми его хлебом; и если он жаждет, напой его водою» (Притч. 25.21). Лучше быть добрым к врагу, попавшему в беду, и сделать из него друга, чем плодить врагов. В тексте Ветхого Завета упоминается и необходимость заботы об узниках (Ис. 58.6; 61.1).
Тем не менее перечисление видов благотворительной деятельности — это еще не все наследие Ветхого Завета. В книге пророка Даниила говорится о прощении грехов, что позднее стало одной из важнейших заповедей христианства; «Посему, царь, да будет благоугоден тебе совет мой; искупи грехи твои правдою и беззакония твои милосердием к бедным; вот, чем может продлиться мир твой» (Дан. 4.24), т.е. человеку благотворительному было обещано прощение его грехов, что до сих пор является христианской традицией.
Таковы ветхозаветные истоки христианской благотворительности, которые были в дальнейшем развиты в книгах Нового завета, в Посланиях и деяниях апостолов в Didascalia Apostolomm и других трудах более поздних античных христианских авторов. «Но Вы любите врагов ваших, и благодарите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет Вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо он благ к неблагодарным и злым. Итак, будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд» (Лк. 6.36).
«Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф. 5.7), «Христос осудил тех, кто отказал в помощи ближнему» (Мф. 25.31-46).
Христианская благотворительность — это добровольная забота о тех, кто нуждается в поддержке, защите; помощь вещами, деньгами, едой, советом, трудом и просто сочувствием, умением выслушать человека попавшего в беду. «Надобно поддерживать слабых и помято- вать слова Господа Иисуса, ибо он вам сказал: “Блаже- нье давать, нежели принимать”» (Деян. 20.35).
Всякая благотворительность ценна, если совершается от полноты веры и любви: и две лепты вдовицы (Мк. 12.42-44), и чаша воды, поданная жаждущему (Мф. 10.42). Истинный благотворитель поделится последним, дабы исполнить свой долг христианина.
Центральное место в христианских текстах уделяется милостыне, т.е. различным видам материальной поддержки. В евангелиях даются строгие указания по поводу различных аспектов подачи милостыни, на самом деле очень непростого феномена: «Всякому просящему у тебя давай, и от взявшего твое не требуй назад» (Лк. 6.30), «и как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Лк. 6.31).
Как мы видим в дальнейшем, не все авторы раннего христианства разделяли принцип «слепой» раздачи милостыни. Тем не менее в отношении благотворительных дел как «ярмарки тщеславия» никаких расхождений нет. «Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного» (Мф. 6.1). Итак, «...когда творишь милостыню, не труби перед собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают награду свою» (Мф. 6.2). Искренние благодеяния не занимаются поиском светской славы, людской похвалы, наград от власти.
Таковы нравственные установки Нового Завета, позднее развитые в Посланиях Апостолов, Didascalia Apostolomm (Апостольских Постановлениях), трудах святителей. «Будем же прощать грехи ближних, будем творить милостыню, будем смиренными», — писал Иоанн Златоуст.
Постепенно в лоне церкви формируются принципы служения ближним. Церковная благотворительность эволюционирует и превращается в достаточно строгую систему социального служения.
Метки: благотворительность
Pages: 1 2

Рождество Пресвятой Богородицы

Богородица [Греч. Θεοτόκος], Дева Мария, родившая Иисуса Христа.

Житие
Сведения о житии Богородицы, содержащиеся в Свящ. Писании Нового Завета, не являются достаточно подробными. Здесь присутствуют лишь несколько эпизодов, связанных с именем и личностью Пресв. Девы (Мф 1. 16, 18-25; 2. 11, 13-15, 19-23; 12. 46-50; 13. 55; Мк 3. 31-35; Лк 1. 26-56; 2. 4-7, 16-52; 8. 19-21; Ин 2. 1-12; 19. 25-27; Деян 1. 14). Из библейского рассказа мы не узнаем ничего ни об обстоятельствах Ее Рождества, ни о Введении во храм, ни о жизни Богородицы после Пятидесятницы.

Такие подробности жития Богородицы доносит до нас Церковное Предание: древние сказания, церковно-исторические сочинения, гомилетические памятники, гимнографическое богослужебное наследие. Первоначальными источниками внебиблейских сведений о житии Богоматери явились раннехрист. апокрифы: «История Иакова о рождении Марии» (иначе — «Протоевангелие Иакова»; 2-я пол. — кон. II в., Египет), «Евангелие детства» (иначе — «Евангелие от Фомы»; II в.), «Книга Иосифа Плотника» (ок. 400, Египет), «Святого Иоанна Богослова сказание об Успении Святой Богородицы» (IV-V вв.). Не признавая апокрифы как источник вероучения, Церковь вместе с тем признает достоверность целого ряда сюжетов, связанных с земной жизнью Богородицы. При этом сами апокрифические рассказы в новой отредактированной версии оказались очищены от гностического элемента и согласованы с каноническим рассказом о Богородице, содержащимся в Четвероевангелии. Популярности заимствованных из апокрифов сюжетов, связанных с личностью Богородицы, способствовали и многочисленные переводы древних апокрифов на различные языки: «Евангелие детства», напр., было переведено на сир., копт., арм., груз. языки; существуют также его лат. (известна как «Евангелие псевдо-Матфея»), эфиоп., араб. и слав. («История Фомы израильтянина», «Детство Христово») версии. Долгая многовековая работа по очищению апокрифических материалов, связанных с образом Богородицы, от содержащихся здесь неправосл. идей и неприемлемых для Церкви сюжетов привела к сложению единого и внутренне непротиворечивого Предания о земной жизни Богородицы, к внесению памятей главных событий Ее жития в богослужебный годичный круг неподвижных праздников (апокрифическими сказаниями о Богородице активно пользовались такие знаменитые песнописцы, как свт. Андрей Критский, прп. Косма Маюмский и прп. Иоанн Дамаскин). Сказания о жизни Богородицы издревле находили живой отклик у правосл. христиан, были их любимым чтением. Они входили в различные агиографические лит. традиции Поместных Церквей. Сказания нашли отражение и в проповедях св. отцов (св. Ефрема Сирина, свт. Иоанна Златоуста, прп. Иоанна Дамаскина, свт. Григория Паламы и др.) на церковные праздники.

Богоматеринство
Догматическое учение о Деве Марии
Рождество Пресвятой Богородицы
Чудотворная икона Рождества Пресвятой Богородицы «Пустынно-Глинская»

Предание свидетельствует о том, что на рубеже двух эр мировой истории, разделенных рождением Христа, в г. Назарете жили немолодые и бездетные супруги, святые праведные Иоаким и Анна. Всю свою жизнь, посвященную исполнению Божией воли и служению ближним, мечтали они и горячо молились о том, чтобы Господь даровал им ребенка. Иоаким и Анна дали обет: если у них все же родится сын или дочь, то жизнь его или ее будет посвящена служению Богу. Наконец по прошествии 50 лет их супружества молитва престарелых праведников была услышана: дочь они назвали Марией (в переводе с евр. — «госпожа» или «надежда»). Девочка, принесшая утешение и душевное облегчение престарелым и богобоязненным супругам, предназначена была стать Матерью буд. Спасителя мира, Сына Божия. По отцу Она происходила из колена Иудина, из рода Давидова, по матери — из племени Ааронова; среди Ее предков были ветхозаветные патриархи, первосвященники, правители и цари иудейские.

Молитвы:
Акафист честному и славному Рождеству Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы пред явленно-чудотворною иконою Ея «Пустынно-Глинскою»
Молитвы Пресвятой Богородице пред иконою Ея «Пустынно-Глинскою»

Церковное Предание доносит до нас ряд значимых обстоятельств события Рождества Богородицы. Иоаким и Анна очень страдали из-за своего бесплодия, в к-ром ветхозаветная мораль видела наказание Божие. Иоакиму даже препятствовали приносить в храме жертвы, считая, что он неугоден Богу, поскольку не создал потомства израильскому народу. Иоаким знал, что мн. ветхозаветные праведники, напр. Авраам, так же, как и он, до самых преклонных лет не имели детей, но затем Бог по их вере и молитвам все же посылал им потомство. Иоаким удалился в пустыню, устроил там палатку, где молился и постился в течение 40 дней и ночей. Анна, подобно мужу, горько оплакивала свою бездетность. И ее, как и супруга, уничижали за бесплодие окружающие. Но однажды, когда Анна гуляла в саду и молилась Богу о том, чтобы Он даровал ей ребенка, как некогда даровал потомство престарелой Сарре, перед Анной предстал ангел Господень и пообещал ей, что скоро она родит и о потомстве ее будут говорить во всем мире (Протоевангелие. 4). Анна дала обет посвятить своего ребенка Богу. В то же время ангел явился и Иоакиму, возвещая, что Бог внял его молитвам. Иоаким возвратился домой к Анне, где вскоре совершились зачатие и Рождество Пресвятой Богородицы.

Проповеди:
Слово на Рождество Пресвятой Богородицы святителя Андрея, архиепископа Критского
Проповедь на Рождество Пресвятой Богородицы. Святой праведный Иоанн Кронштадтский
Слово на Рождество Пресвятой Богородицы. Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий)
Рождество Пресвятой Богородицы – не давнее событие, а чудо вечности. Священномученик Сергий Мечев
Поученіе. Рождество Божіей Матери (Причина радости христіанъ по поводу рожденія Божіей Матери). Прот. Григорій Дьяченко
Поученіе. Рождество Пресвятыя Богородицы (О томъ, что Богъ можетъ дѣйствовать независимо отъ законовъ природы и творить чудеса). Прот. Григорій Дьяченко
Поученіе. Рождество Пресвятыя Богородицы (О томъ, какъ мы должны поступать во время посылаемыхъ намъ отъ Бога испытаній). Прот. Григорій Дьяченко

Престарелые родители принесли Богу благодарственные жертвы за данный им дар. Анна после рождения дочери дала обет, что младенец не будет ходить по земле до тех пор, пока родители не введут Марию во храм Господень. «...Они от Него, — говорит свт. Григорий Палама, — прияли обещание о Твоем рождении и, прекрасно поступая, Тебя, обещанную им, в свою очередь Ему обещали...» (Greg. Pal. In Praesent. 8). Когда буд. Богородица достигла 3-летнего возраста, Иоаким и Анна, откладывавшие до этого момента Ее посвящение Богу, решили, что настала пора привести Марию во храм. По преданию (Протоевангелие. 7), вступление Марии во храм сопровождалось торжественным шествием, по дороге к храму стояли юные непорочные девы с зажженными светильниками. «...Да ликовствуют Иоаким со Анною, яко плод святый из них произыде, Мария светоносная, Божественная свеща, и радуется входящи во храм ...» (седален по полиелее службы Введения). Родители поставили Ее на первую из 15 высоких ступеней храма. И здесь, по преданию, передаваемому блж. Иеронимом Стридонским, свершилось чудо: Мария самостоятельно, без чьей-либо поддержки, взойдя по крутым ступеням, вступила в храм (Hieron. De nativit. S. Mariae).

Видео:
Рождество Богородицы. Лето Господне
Рождество Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии. Закон Божий
Рождество Богородицы. Читает о.Георгий Чистяков

В тот же миг навстречу Ей вышел первосвященник: по преданию, Захария — буд. отец Иоанна Крестителя (Предтечи). Он, по особому откровению Божию, ввел Марию во Святая Святых, куда имел право входить лишь 1 раз в году первосвященник. После этого Иоаким и Анна оставили Марию при храме. Вся Ее жизнь в храме была делом особого Промысла Божия. Она воспитывалась и училась вместе с др. девами, трудилась над пряжей и шила священнические облачения. Пищу буд. Богородице приносил ангел. «Святая святых сущи, Чистая во храм святый возлюбила еси вселитися, и со ангелы, Дево, беседующи пребываеши, преславне с небес хлеб приемлющи, Питательнице жизни» (тропарь 4-й песни 2-го канона утрени на Введение).

Предание повествует о том, что Богородица прожила при храме до 12 лет. Наступило время, когда Ей надлежало оставить храм и вступить в брак. Но Она объявила первосвященнику и священникам, что дала обет девства перед Богом. Тогда, из уважения к Ее обету и для сохранения Ее девства, чтобы юная дева не оставалась без покровительства и попечения (к тому времени почили Ее родители), Марию обручили престарелому плотнику Иосифу, происходившему из рода царя Давида. По преданию, Господь Сам указал на него в качестве буд. обручника и защитника Богородицы. Храмовые священники собрали 12 мужчин из рода Давида, положили их посохи на жертвенник и молились, чтобы Бог указал на того, кто Ему угоден. Затем первосвященник отдал каждому его посох. Когда он отдал посох Иосифу, из него вылетела голубка и села Иосифу на голову. Тогда первосвященник сказал старцу: «Ты избран, чтобы принять к себе и блюсти Деву Господа» (Протоевангелие. 9). Богородица поселилась в доме Иосифа в Назарете. Здесь Она пребывала в трудах, богомыслии и молитве. В это время возникла необходимость в изготовлении новой завесы для иерусалимского храма. Часть работы по поручению первосвященника исполнила Дева Мария.
Метки: Богородица
Pages: 1 2

Снятая трубка: правильно ли я каюсь?

Один священник в социальных сетях посетовал, что у него складывается впечатление будто больше 90% исповедей – это жалоба на своё некомфортное психическое состояние, и лишь у немногих плач о преданном и оставленном Боге. Трудно не согласиться с этим утверждением. К сожалению, каждый священник в своей практике неоднократно сталкивался с подобным.

Думаю, что часть проблемы заключается в степени отношений человека с Богом. По классификации святых отцов есть три основных степени таких взаимоотношений: отношение раба с Господином, наемника с Работодателем и сына/дочери с Отцом. Один боится наказания в виде адских мучений, поэтому выполняет все положенные религиозные предписания. Другой, выполняет положенное, потому что хочет получить награду в виде блаженства в Раю. Третий, делает все нужное по одной простой причине — это делает его ближе к Отцу, по которому он очень скучает.
И здесь совершенно очевидно, что раб не может принести такую же исповедь как сын или дочь. Они в разных «весовых» категориях. Но всем понятно, что по этим ступеням можно передвигаться вверх. А это значит, что религиозная жизнь верующего человека перестанет быть унылой, скучной, неинтересной…
Здесь, на мой субъективный взгляд, задача пастыря выправить догматическое сознание своих прихожан, приступающих к таинству Покаянию. Подтянуть их до верхней ступеньки. Правда, для начала батюшке самому нужно достигнуть её.
А начать следует с расшифровки молитв чина этого таинства. Хотя бы вот эту: «Примири и соедини его святей Твоей Церкви…». Проще говоря, человек согрешающий отпадает от единства с Церковью, теряет связь с Христом, что его нужно снова примирить и соединить, привести в рабочее состояние.

Исповедь

Притча о злых виноградарях. Отъ Матфея святое благовествование. Глава 21-я

Святитель Николай Сербский

Ничего нет в этом мире отвратительнее неблагодарности, ничего нет оскорбительнее и душепагубнее ее. Ибо что может быть отвратительнее, чем поведение человека, когда он замолчит и замнет сделанное ему доброе дело?

А что же тогда более мерзко, чем то, когда человек отвечает на милость немилостью, на верность — неверностью, на честь — бесчестьем, на доброту — насмешкой. Подобная неблагодарность черною тучей встает между неблагодарным, с одной стороны, и пречистым Оком небесным — с другой, ибо Оно есть сам свет без примеси тьмы и само благо без примеси зла.

33. Выслушайте другую притчу. Былъ нѣкоторый хозяинъ дóма, который насадилъ виноградникъ, обнесъ его оградою, выкопалъ въ немъ точило, построилъ башню и, отдавъ его виноградарямъ, отлучился.
34. Когда же приблизилось время плодовъ, онъ послалъ своихъ слугъ къ виноградарямъ взять свои плоды;
35. виноградари, схвативши слугъ его, иного прибили, иного убили, а иного побили камнями.
36. Опять послалъ онъ другихъ слугъ, больше прежняго; и съ ними поступили такъ же.
37. Наконецъ послалъ онъ къ нимъ своего сына, говоря: постыдятся сына моего.
38. Но виноградари, увидѣвши сына, сказали другъ другу: это наслѣдникъ; пойдемъ, убьемъ его и завладѣемъ наслѣдствомъ его.
39. И схвативши его, вывели вонъ изъ виноградника и убили.
40. Итакъ, когда придетъ хозяинъ виноградника, чтó сдѣлаетъ онъ съ этими виноградарями?
41. Говорятъ Ему: злодѣевъ сихъ предастъ злой смерти, а виноградникъ отдастъ другимъ виноградарямъ, которые будутъ отдавать ему плоды во времена свои.
42. Іисусъ говоритъ имъ: неужели вы никогда не читали въ Писаніи: камень, который отвергли строители, тотъ самый сдѣлался главою угла? Это отъ Господа, и есть дивно въ очахъ нашихъ (Псал. 117, 22-23).
43. Потому сказываю вамъ, что отнимется отъ васъ Царство Божіе и дано будетъ народу, приносящему плоды его;
44. и тотъ, кто упадетъ на этотъ камень, разобьется; а на кого онъ упадетъ, того раздавитъ.

За неблагодарность люди гневаются и на животное, хотя животные часто устыжают людей своею благодарностью, своею искренностью и верностью. А что люди делают для животных, за что животные могли бы им быть благодарны? Почти ничего, исключая просчитанный интерес людей дать мало, а взять много. Несмотря на десятикратную награду, которой животные оплачивают людям все хлопоты о них, люди, кроме того, ожидают от животных и благодарности.

Еще больше люди гневаются на неблагодарного человека. Ибо человек может оказать человеку несравненно большую услугу, чем любое животное, но может и пережить несравненно большую неблагодарность со стороны человека, чем со стороны животного. В этом мире благодарность приобретает свое истинное Божественное сияние, а неблагодарность — свое истинное адское уродство лишь в человеке, лишь в человеческом роде. Ибо ни одно живое творение в мире не может быть ни настолько благодарным, ни настолько неблагодарным, как это может человек. Чем человек благодарнее, тем он ближе к совершенству. Благодарность всем Божиим творениям вокруг него делает его лучшим гражданином сей звездной вселенной; благодарность людям делает его лучшим гражданином общества человеческого; а благодарность Творцу вселенной делает его достойным гражданином Царства Божия. Но что все дары вселенной и всех людей на земле, которые может получить смертный человек, рядом с несравненными и бесчисленными дарами, которые он денно и нощно получает от Бога? И что вся наша благодарность, которую мы должны воздавать творениям и людям, рядом с неизреченною благодарностью, которую мы должны воздавать Богу? Ведь и все даяния благие, принимаемые нами от мира и от людей, мы принимаем на самом деле от Бога чрез мир и людей. А сколькими еще дарами, кроме того, наделяет Бог каждого из нас непосредственно, сообщая их в духе нашем без посредника, и сие от рождения — даже и прежде рождения — и до самой смерти! А сколькими же дарами наделяет Господь наш Иисус Христос все крещеные души, сколькими духовными сокровищами, какой благодатною силой! И за все это не быть благодарным — значит не просто потерять свое человеческое достоинство, но опуститься ниже всякого животного — и всякого творения вообще — в пространной вселенной. Чтобы спасти род человеческий от такого падения, Господь наш Иисус Христос — не имея в том личной потребности — часто при всех благословил и благодарил Бога (Мф.11:25, 14:19, 26:26-27). Так же поступали и святые апостолы, непрестанно хваля Бога (Деян.2:47) и благодаря Его за благодеяния, оказанные не только им лично, но и другим людям. «Непрестанно благодарю за вас Бога», — пишет апостол Павел верным в Ефесе (Еф.1:16), в то же время наставляя их благодарить «всегда за все Бога и Отца, во имя Господа нашего Иисуса Христа» (Еф.5:20). Так же и Церковь Божия, по примеру апостолов, до сего дня непрестанно возносит хвалу и благодарение Богу и непрестанно призывает своих верных никогда не забывать благодарить, не ослабевая, Бога за все, что Он им посылает. Нет ни одного богослужения, которое Церковь не начинала бы со слов: Благословен Бог наш! И нет ни одного, которого она не завершала бы словами: Слава Тебе, Христе Боже, Упование наше, слава Тебе! И Церковь совершает это для того, чтобы в душах верующих глубоко запечатлелись мысль, песнь и молитва беспрерывной благодарности Богу, да возможет всякий сказать о себе, подобно псалмопевцу Давиду: «выну хвала Его во у стек моих» (Пс.33:2).

Из всех же примеров человеческой неблагодарности Богу самым черным и самым ужасным является пример неблагодарности народа иудейского по отношению к Господу нашему Иисусу Христу. Пример сей описывает в сегодняшнем Евангельском чтении Сам Господь в виде пророческой притчи — притчи о хозяине дома и о злых виноградарях. Эту притчу Спаситель рассказал в храме Иерусалимском пред первосвященниками и старейшинами народа, как раз накануне Своих последних страданий и распятия на кресте.

Далее

Программная ложь от «Киевского патриархата» на телеканале Рада. Часть 1: экскурсия в прошлое Киевской Митрополии

Доктор богословия иеромонах Иоанн (Курмояров)

23 августа этого года, лже-патриарх Михаил Денисенко дал развернутое интервью телеканалу Рада (1), интервью, которое от начала и до конца представляло из себя гремучую смесь безапелляционной лжи и откровенного цинизма. Фактически, это была программная речь лидера украинских раскольников, а лучше сказать — программная ложь, показавшая истинную суть непризнанного псевдо-патриархата!


Однако, похоже самого Михаила Антоновича это обстоятельство нисколько не смущало, скорее всего, будучи облагодетельствован нынешней властью, он потерял связь с реальностью и, в том числе, забыл о том, что для всей полноты Вселенского Православия является отлученным от Церкви человеком. Уже один этот факт, сам по себе, разбивает все аргументы расстриги Филарета. И все же мы решили более детально разобрать это интервью для того, чтобы напомнить нашим оппонентам из УПЦ КП и тем, кто еще верит лживым заявлениям М.А.Денисенко, о той правде, которую сегодня так старательно пытаются скрыть от людей наши светские средства массовой информации, а также раскольники из самопровозглашенного «Киевского патриархата». Прятать правду, в любом случае, бесперспективно, ибо: «Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным; и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу» (Мк. 4:22).
Была ли передача Киевской Митрополии незаконной?
Признаюсь, лично мне начало интервью показалось достаточно комичным: как говориться, — ничтоже сумняшеся, Михаил Антонович выдал «на гора» несколько нелепейших тезисов о том, что – дескать, Россия отказывает нам в праве на государственную независимость, хотя Украинская держава и основана князем Владимиром уже более 1000 лет назад.
Только вот незадача, любой школьник знает, что если уж князя Владимира и можно называть основателем государства, то никак не Украины, а Киевской Руси. Причем в состав этого государства входили, например, Новгород, Владимир, Суздаль и другие города северной Руси, которые, в принципе, никогда не имели отношения к Украине как таковой. Впрочем, лично меня здесь поразил не столько Михаил Антонович, к чьей лжи нам не привыкать, а журналистка, которая брала это интервью и, которая «благоговейно» проглатывала подобные нелепости раскольнического лидера. Она заглатывала их, как голодная рыба наживку, даже не думая при этом попросить своего собеседника дать хотя бы какую-нибудь, мало-мальскую, ссылку или цитату на информацию, где от имени «всей России» было сделано такое экстравагантное заявление.
После этого, видимо почувствовав свою безнаказанность, Михаил Антонович окончательно разошелся и прямо заявил о незаконности передачи Киевской Митрополии в состав Московского Патриархата в 1686 году. Более того, он прямо заявил о том, что Константинополь до сих пор не признает факт этой передачи и до сих пор является матерью-церковью для Киевской Митрополии.
На самом деле, подобная тактика оболванивания людей не нова: главное в ней это перемешать ложь и правду так, чтобы непосвященному зрителю было трудно отделить реальные исторические факты от вымыслов, которые ему пытаются выдать за правду.
Да, действительно Константинопольская Церковь является церковью-матерью для Киевской Митрополии и с этим фактом никто не собирается спорить. Но, только простите, а причем здесь самопровозглашенный «Киевский патриархат», который Михаил Антонович основал в 1992 году?
Сегодня, для всего православного мирового сообщества, наследницей и правопреемницей Киевской Митрополии является каноническая Украинская Православная Церковь, возглавляемая Блаженнейшим митрополитом Онуфрием (Березовским). Этот факт признают и в Константинополе. Так что, если уж кто и должен говорить о незаконности переподчинения Киевской Митрополии в 1686 году, то только не лже-патриарх Филарет.
Впрочем, для того чтобы понять отношение Константинополя к тем далеким событиям, нужно было не перекручивать факты, а процитировать самого Константинопольского Патриарха Варфоломея, который в своем знаменитом обращении к Украинской нации сказал по этому поводу следующее: «І справді, Церква-Мати (т.е. Константинополь – прим.автора), за відомих несприятливих обставинах, обмежила себе задля того, щоби з готовністю надати Українській Церкві всіляку церковну, духовну і матеріальну підтримку, орієнтуючись не тільки на повніше застосування духовної спадщини Візантії, але й на оборону її православної ідентичності від важкого політичного тиску поширювачів неправославного вчення, особливо в дуже важкі для побожного українського народу часи» (2).
Дальше, в своем обращении, Патриарх Варфоломей рассказывает о том, как больно было Константинополю отрезать от себя Киевскую митрополию, а также Греческую, Сербскую, Болгарскую и Албанскую церкви. Однако он постоянно подчеркивает, что сделано это было для блага вышеперечисленных Церквей (в том числе и на благо украинского народа) и в строгом соответствии с каноническим правом. Собственно, именно поэтому, НИКОГДА в истории Православия, НИКТО не оспаривал (и не оспаривает до сих пор) передачи Киевской Митрополии в состав Московского Патриархата (3). Заявления представителей Константинопольского Патриархата, по этому поводу (конкретно о том, что автокефальный статус УПЦ может получить только от Москвы (4)), прямо опровергают ложь, озвученную М.Денисенко.
И, между прочим, уже много раз иерархи Поместных Православных Церквей, в том числе и из Константинопольского Патриархата, высказывались в том духе, что преодоление раскола в Украинском Православии возможно только через возвращение раскольников в Церковь через покаяние.
В том числе об этом говорил и сам Патриарх Варфоломей: «… к единству Украинской Церкви один канонический путь – через покаяние отпавших в раскол. Об объединении на равных не может быть и речи, поскольку «сегодня не существует такой институции, как Киевский Патриархат» (5).
Понятное дело, что Михаил Антонович решил «деликатно» обойти этот момент, сделав вид, что он не посторонний человек для Православной Церкви. Вот только вряд ли в Константинополе обрадуются тому, что анафематствованный монах-расстрига берется судить о взаимоотношениях Вселенского Патриархата с другими поместными Православными Церквями.
Впрочем, дело тут не в Денисенко, а в том, что же на самом деле случилось в далеком прошлом? Почему Киевская Митрополия была, все же, передана в состав Московского Патриархата? И о каком политическом давлении распространителей неправославного вероучения, в очень тяжелое для украинского народа время, говорил Вселенский Патриарх?
Что же случилось в 1686 году?
Для того, чтобы ответить на этот вопрос необходимо вспомнить, во-первых, о тех катастрофических последствиях, которые принесло за собой татаро-монгольское иго, в результате которого была разорена большая часть Киевской Руси. Так, например, после разгрома татарами Киева, кафедра Киевского митрополита некоторое время оставалась вакантной и только: «Около 1246 г. митрополитом был поставлен свт. Кирилл II…, он прибыл из Никеи в Киев ранее 1250 г. Вскоре он оставил разоренный татарами город и в 1250 г. переселился во Владимир-на-Клязьме, откуда предпринимал поездки по епархиям митрополии… В 1283 г. Киевскую кафедру занял грек митр. Максим… В 1299 г. митр. Максим переселился в столицу Сверо-Восточной-Руси Владимир-на-Клязьме… взяв с собой кафедральный причт и администрацию… В качестве оправдания переезда были выдвинуты «насилиа от татар в Киеве», так что «весь Киев разыдеся»... Тот факт, что новый митр. св. Петр (1308—1326) – уроженец Волыни – оставил своей резиденцией Владимир-на-Клязьме (в конце жизни поселился в Москве), говорит об объективном и необратимом характере происшедших перемен…» (6).
Итак, Киев был разорен. Но, более того (это во-вторых), в 1453 году, под натиском мусульман, пал последний оплот Византийской империи, ее столица Константинополь. В силу чего Константинопольский Патриархат лишился возможности контролировать митрополии, которые оказались вне границ, возникшего на обломках империи, нового исламского государства.
В этой ситуации Киевская митрополия оказалась предоставлена, как бы сама себе. Увы, это не пошло ей на пользу: на деле митрополия быстро разделилась на северо-восточную и юго-западную части. Северо-восточная часть Киевской митрополии, как и следовало ожидать, находилась в границах Московского государства, а ее юго-западную часть составляли епархии, оставшиеся на территории подконтрольной, на то время очень могущественному Польскому королевству, государственной религией в котором являлось христианство западного обряда, т.е. Католичество. И даже, несмотря на договор 1654 года, большинство епархий Киевской митрополии остались на территории Польского королевства, находившегося в состоянии войны с Москвой.
Так вот, когда Патриарх Варфоломей говорил о политическом давлении на православие со стороны распространителей неправославного вероучения, он имел в виду именно давление Католической церкви, стремящейся, всеми правдами и неправдами, окатоличить православных украинцев.
Так, именно с подачи Ватикана в 1596 году в Бресте была заключена уния между православными и католиками, в результате которой на свет появилась нынешняя УГКЦ – Украинская Греко-Католическая Церковь, которая по форме, т.е. в богослужении, использует православную обрядовую практику, а по сути, т.е. на самом деле, является Католической церковью восточного обряда, подчиняющейся Ватикану, главой которой является Римский Понтифик (7). Именно поэтому, протопресвитер Георгий (Металлионос), являющийся ординарным профессором истории богословия Афинского университета, охарактеризовал Брестскую унию как метод: «… которым феодальное папство пользовалось для подчинения православия Риму. Хитроумной предпосылкой, включенной в этот метод, является, так называемое, сохранение свободы и непрерывности восточных традиций» (8).
Ситуация же усугубилась еще и тем, что большинство православных епископов под давлением польских властей перешло на сторону унии, т.е. фактически перешло в католичество. Таким образом:
«Польские власти начали открытое, «легальное» гонение на православие с целью его полного истребления… В городах объявили недопущение православных к муниципальным должностям, саботировали обычную выдачу разрешений на занятие тем или другим ремеслом или торговлей. Крестьяне (хлопы), по их зависимости от панов, попали в дополнительную муку. Принуждались гнать своего православного попа и принимать насильно назначаемого униатского. Где панам не удавалось передать церковь попу униатскому, там сама церковь, как здание со всей церковной обстановкой, отдавалась в аренду на откуп еврею. Он хозяйски владел ключами, за плату в свою пользу открывал церковь для треб и служб. Хозяйничал кощунственно, не стесняясь словами и действиями, оскорблял религиозные чувства православного народа… Во главе православной церкви остались только два епископа: Гедеон Болобан Львовский и Михаил Копыстенский Перемышльский. Первый дожил до 1607 г., а второй до 1612 г.
Им приходилось полутайно, но усиленно, размножать православное священство и держаться за все места и церкви, которые еще не были захвачены для унии. Но вот и эти епископы умерли. Легально приобрести с Востока какую-нибудь епископскую фигуру не было возможности… Практика подсказывала, что православным было безопаснее крестить детей, хоронить покойников и совершать некоторые другие требы, обращаясь к попам униатским, а искателям священства — переходить за кордон и получать поставления в Валахии и Молдавии от греков. Но оскудение православного священства с течением времени фатально нарастало.
В противоположность обезглавленному и теснимому православию, протекционная униатская церковь при всяческом содействии властей активно развивала свою организованность. После пассивного по характеру митр. Михаила Рогозы († 1599) его преемником, естественно, стал сам творец унии, Ипатий Потей. Не стесняясь приемами клевет, доносов, грабежей и захватов, ареста священников православных и присылки на их место униатов, Ипатий захватывал и монастыри с их имениями. Пытался захватить и Киево-Печерскую Лавру… Умный и сознательный творец и вождь унии, митр. Ипатий вполне разделял взгляды правительства, что для Польши достигнутая церковная уния есть только переходный момент. Идеал не хранение восточного стиля унии, а скорейшая латинизация, чтобы эта «хлопская вера» поскорее переделалась в «веру господскую»,уподобилась латинству и исчезла в нем. Творцы унии понимали, что это не так легко, но пытались «идти напролом», достичь возможного максимума. В этом духе и действовал Ипатий, торопясь облатинить унию возможно скорее. В особой агитационной книжке «Гармония» Ипатий осуждал православие и хвалил латинство. Внушал униатской массе мысль, что нечего и задерживаться на дурной, трудно исправимой позиции. Надо скорее переходить в чистое латинство. Ипатий заключал свои теоретические рассуждения практической программой для своего духовенства в 12 пунктах. Эти пункты предписывали столь полное подчинение римской власти и латинским порядкам, что вызвали даже недоумение и волнения в униатском духовенстве… Ипатию и не надо было творить ничего нового, а только копировать методы, уже оправдавшие себя на победе над реформацией через иезуитский орден. Он создал тоже специальный орден и вручил ему воспитание нового униатского пастырства» (9).
Метки: автокефалия, история РПЦ, история УПЦ, Патриарх Варфоломей, УПЦ, УПЦ КП, Филарет (Денисенко)
Pages: 1 2

Как выжить «правильному» школьнику в «неправильной» школе

Мы попросили молодых людей, которые не так давно были подростками, поделиться своим опытом взаимоотношений с неверующими одноклассниками и друзьями. А также задали вопрос эксперту.

Отвечает Ирина Лукьянова, педагог, мама двоих детей

Выть от одиночества — нормальное подростковое чувство. Вероятно, каждый через него должен пройти в этом возрасте, чтобы понять что-то очень важное о своей принадлежности к человеческому роду. Недаром лучшие произведения литературы для подростков — почти всегда о герое, который остро ощущает свою инакость.
Может быть, дело в том, что в этом возрасте мы впервые ощущаем себя людьми. Людьми, которые остро нуждаются в человеческой близости — и с горечью убеждаются в ее невозможности. Через это просто надо пройти — это такой же нормальный возрастной этап, как выпадение молочных зубов или дикие истерики у двухлеток, которые вдруг обнаруживают, что мир им неподвластен. Что не все получается, как хочется, что никто их не слушается, даже если очень грозно топать ногами и очень громко кричать. Это очень больно и тяжело — но так Господь вытесывает из нас людей.

Но «надо просто через это пройти» — слишком простой ответ на сложный вопрос. Пройти как?

Свое одиночество ощущает не только православная девушка в неверующей среде, но и неверующая в христианской. И читающий парень в нечитающей среде, и бедный среди богатых, и богатый среди бедных. Как жить в этой среде — совсем чужой, не принимающей? Можно, разумеется, сжать зубы, перетерпеть, можно искать близких по духу людей там, где они есть (благо сейчас хоть Интернет дает такую возможность, в моей юности такого не было).
В юности, когда все видится в черно-белом свете, и в культуре, где принято подчиняться и подчинять, кажется, что решения может быть только два: либо противостоять «им», либо адаптироваться и стать одним из «них». В обоих случаях «они» безусловно презренны. Но, замечает автор письма, «осуждать греховно». Вот тут нас подстерегает довольно скверная ловушка, в которую христиане исправно попадаются из века в век. Христианство ведь не в том состоит, чтобы бродить в юбке до полу с косой до пят, искоса наблюдать за своими ближними, которые ведут глупые разговоры и одеваются слишком вызывающе, и поджимать губы, потому что «осуждать греховно». Но если губы уже поджаты, даже если слово не сказано — ближних-то мы уже осудили. В ловушку-то уже поймались.
Как ведет себя христианин в совсем чужой, совсем недоброжелательной среде? Ну возьмем экстремальный случай, когда священники, монахини, миряне и те, кого принято было называть «церковниками» (в том числе, например, баптисты), попадали в лагеря за свою веру. Имеет, наверное, смысл, почитать в мемуарах о том, как они себя вели в ГУЛАГе, когда спали на соседних нарах с ворами в законе, о чем говорили с убежденными коммунистами. Или даже не о священниках и монахах, а обычных интеллигентных светских людях, которые оказывались в этой жестокой и страшной, насквозь аморальной среде. О чем говорили, о чем думали, какие неписаные правила признавали, а какие нет, как относились к ближним. Чем не занятие на долгие часы одиноких перемен? Почитать и найти для себя какие-то ориентиры: вот это мне годится, и это годится, вот так хочу уметь.
Христианство ведь состоит не в презрении к бездуховному ближнему, а в любви. Эти самые ближние, с которыми не о чем разговаривать, — у них у всех свои заботы, свои трагедии. У них болит горло, они ломают ноги, их бросают любимые, они ссорятся с родителями. Их может быть жалко. У них, даже самых неприятных, есть свои достоинства — и можно наблюдать за ними, чтобы чему-то научиться. У них бывают свои любимые стихи и любимая музыка — и, может быть, иногда от них можно что-то интересное узнать — или, наоборот, что-то интересное им подсказать. Но все это требует живого человеческого любопытства и доброжелательности, а не байронической позы.

Как реагировать, если одноклассники смеются над вашим нежеланием «взрослеть»?

Наконец, люди в самом деле бывают бесчеловечны, пусты, злы — и примеров таких мы тоже немало найдем в тех же мемуарах; бывает, что они давят в себе всякие зачатки человеческого — и тогда это тоже особая и важная внутренняя работа: наблюдать, исследовать, понимать, что происходит, что человек делает со своей душой, как разрушает в себе свою человеческую сущность и божественный образ — не для того, чтобы ставить ему оценки за духовность и вешать клеймо — гопник, обыватель, подлец, — а для того, чтобы в себе успеть это вовремя узнать. И чтобы различить в этом обывателе и гопнике его человеческую душу, разглядеть образ Божий.
Но если одноклассники, как это часто бывает с подростками, стремятся во что бы то ни стало приобщиться поскорее к взрослой жизни, попробовать все запретные плоды — а вы понимаете, что вам это не нужно?

А если они смеются над вашим нежеланием так взрослеть? Вот здесь верность себе и своим убеждениям, спокойная твердость — это лучше всего. «Я не хочу», «мне не надо», — этого достаточно.

Далее

«Православная» астрология: эпоха Возрождения… гороскопов

«Я верю в Бога и Судьбу», — не раз приходилось слушать такие слова как от людей совершенно невоцерковленных, так и более-менее постоянных «захожан». На самом деле, «Бог» и «судьба» — это понятия несовместимые и в духовной жизни может быть либо одно, либо другое. Либо мы верующие православные христиане и верим в Творца, руководящего нашей жизнью и желающего нам лишь блага, либо мы язычники, верящие в слепую судьбу. Но это в идеале.

На самом деле, в наше время много людей, которые искренне считают себя православными, сочетая христианство с верой в судьбу, приметы и прочее. Так почему же православные не верят в судьбу и говорят о ее несовместимости с верой в Бога?

Застрявшие в античности

Вера в судьбу была частью греко-римской языческой религии. Греки называли своих богинь судьбы — Мойрами, а римляне — Парками или Фатами. Они знали судьбу каждого человека и пряли нить его жизни, а в нужный момент обрывали ее. Также любимыми занятиями греков и римлян были гадания, разнообразие которых просто поражает: гадания на внутренностях животных, по полету птиц и много других проявлений языческой фантазии.

Далее

Вопросы брака и семьи в контексте решений собора на Крите

Браку и семье посвящен принятый «Святым и Великим Собором» документ «Таинство Брака и препятствия к нему». Также эта тема затрагивается в Окружном послании, Послании Святого и Великого Собора Православной Церкви и документе «Миссия Православной Церкви в современном мире».

Та часть указанных текстов, в которой изложено евангельское, святоотеческое учение о браке и семье, встречает полное согласие со стороны православных христиан. Вместе с тем отдельные положения документа «Таинство Брака и препятствия к нему» противоречат учению Церкви, носят соблазнительный характер, вследствие чего текст в целом должен быть отвергнут как неправославный. Речь идет о фактическом дозволении для православных вступать в брак с инославными под видом «икономии»¹, а также об утверждении, согласно которому содомиты, несмотря на свой грех, остаются членами Церкви².
Прежде чем привести соответствующие формулировки текста, отметим, что проект документа «Таинство Брака и препятствия к нему» подвергся острой критике в ходе предсоборного процесса.
Достойна внимания и одобрения последовательная позиция Грузинской Православной Церкви, которая не подписала проект документа на совещании в Шамбези в январе 2016 г., а также подтвердила свою позицию на заседании Священного Синода 25 мая 2016 г. и в послании Католикоса-Патриарха всея Грузии Илии II к патриарху Константинопольскому Варфоломею (июнь 2016 г.). С точки зрения Грузинской Церкви, допущение неправославных к участию в таинстве Брака является нарушением 72 правила VI Вселенского Собора³. Подобное нарушение носит экклезиологический характер, поскольку искусственно расширяет границы Церкви Христовой, как бы причисляя к ней еретиков (ведь таинства Церкви могут совершаться только над ее членами). Также Грузинская Церковь выступила против формулировки документа об однополых союзах, предложив недвусмысленно осудить грех содомии и убрать утверждение о содомитах как членах Церкви⁴.
С критикой положения о возможности брака с инославными также выступили, например, профессор богословского факультета Фессалоникийского университета Димитриос Целенгидис, болгарские священнослужители, монахи и миряне в письме к священноначалию от 23 февраля 2016 г., афонский монастырь Григориат, участники круглого стола в Кишиневе 12 июля 2016 г. В Русской Православной Церкви эта позиция была поддержана и обстоятельно изложена иереем Алексием Кнутовым и богословом Павлом Кузенковым⁵.
Видимо, именно под воздействием критики в итоговом документе было убрано следующее антиканоническое утверждение: Брак православных с инославными <…> может быть благословлен по снисхождению и человеколюбию при условии, что дети от этого брака будут крещены и воспитаны в Православной Церкви⁶.
Вместо этого в принятом документе относительно браков православных с инославными сказано: «Священный Синод каждой автокефальной Православной Церкви должен подходить к возможности применения церковной икономии относительно препятствий к браку в соответствии с принципами церковных канонов, в духе пастырской рассудительности, служа спасению человека».

Далее

Записки психиатра. Борьба с психопатологией старших классов

Максим Малявин

Наш постоянный автор и врач-психиатр Максим Малявин, рассказывает, что хороша ложка к обеду, а к ЕГЭ надо готовиться уже сейчас.

Помните старый медицинский анекдот, когда в пятницу вечером открывается дверь врачебного кабинета и на пороге появляется полуразложившийся зомби, что-то невнятно мычащий, пошатывающийся и тянущий руки к доктору? Доктор, устало протирая глаза:
— Вот так всегда... Тянут до последнего, и только потом приходят на приём...
На улице по календарю что? Правильно, сентябрь. Так пусть статья будет той самой ложкой, что хороша к обеду, и боржоми, который ещё не поздно пить. По опыту прошлых лет знаю, что через некоторое время (а ближе к весне — так в особенности) начнётся волна нервных срывов, невротических реакций и реактивных депрессий среди будущих выпускников. Причина? Да вполне очевидная: нагрузка и напряжённое ожидание ЕГЭ. И если те, у кого нервная система покрепче, проскочат этот год на волне адреналина, то ребят и девчат, чьё внутреннее устройство сложнее и ранимее, эта волна может накрыть.
Поэтому профилактикой и психогигиеной стоит заняться уже сейчас, чтобы потом не бить по хвостам. С чего следует начать эту битву? Как в случае с любой кампанией — с планирования. Уже сейчас надо поинтересоваться: а куда ребёнок собирается поступать? Туда? Хорошо. А если не получится, то куда? Сеть запасных аэродромов в такой ситуации — наше всё.
Ладно, определились с запасными вариантами на случай малого фиаско. Теперь имеет смысл проговорить ситуацию с большим. Заметьте: не кошмарить (это за вас прекрасно сделают учителя), не уподобляться пророку Возопиилу — мол, вырастут наши сыновья пьяницами и хакерами — а именно проговорить. Без вот этих вот «в армию пойдёшь, если ни на что больше не годен!» или чего-то там про уборщиц и дворников. Спокойно и предметно обсудить самый проигрышный вариант: не поступил никуда. Что будем делать? Готовиться ещё год, чтобы пересдать ЕГЭ, рассматривать варианты платного обучения или что-то ещё. Это важно. Почему?

Далее