Праведный Лазарь из Вифании

Память в Православной церкви в субботу шестой седмицы Великого поста — Лазарева суббота и 17 /30 октября — празднование в честь перенесения мощей. Прославлен во святых как праведный и считается епископом Китийским. Лазарь из Вифании (Лазарь, Елеазар — буквально «Бог мне помог», Лазарь Четверодневный) — cогласно Евангелию житель Вифании, брат Марфы и Марии, которого Иисус Христос воскресил через четыре дня после смерти (Ин.11:1-45). Из евангелистов о Лазаре сообщает только Иоанн. Евангельский рассказ связан только с событиями воскрешения Лазаря. « Был болен некто Лазарь из Вифании, из селения, [где жили] Мария и Марфа, сестра ее. Мария же, которой брат Лазарь был болен, была [та], которая помазала Господа миром и отерла ноги Его волосами своими. Сестры послали сказать Ему: Господи! вот, кого Ты любишь, болен. Иисус, услышав [то], сказал: эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий. Иисус же любил Марфу и сестру ее и Лазаря. (Ин.11:1-5)»

Лазарева суббота О Лазаревой субботе. Прот. Г. Дебольский Святой Лазарь в православной иконографии Воскрешение праведного Лазаря. Святоотеческие толкования трудных мест

Иисус уже по дороге в Вифанию знал, что Лазарь умер, но шёл с учениками «дабы вы уверовали» (Ин.11:15). На дороге он был встречен Марфой, которая на его вопрос: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек. Веришь ли сему?» ответила: «Господи! я верую, что Ты Христос, Сын Божий, грядущий в мир» (Ин.11:25-27). По дороге к гробнице Лазаря Иисус заплакал и иудеи, видевшие это, говорили: «смотри, как Он любил его». Когда подошли к пещере в которой был погребён Лазарь, и отвалили от неё камень Иисус стал молиться:

«Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня. Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня; но сказал [сие] для народа, здесь стоящего, чтобы поверили, что Ты послал Меня. Сказав это, Он воззвал громким голосом: Лазарь! иди вон. (Ин.11:41-43)»

После этих слов из пещеры вышел воскресший Лазарь, «обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами». Иисус повелел развязать его. Как повествует Иоанн Богослов, многие видевшие это чудо уверовали в Иисуса, но фарисеи из страха «c этого дня положили убить Его» (Ин.11:53). После воскрешения Лазарь упоминается как один из возлежавших на вечере в Вифании на которой Мария помазала ноги Иисуса миром (Ин.12:1-3). Как повествует евангелист многие из иудеев в тот день пришли в Вифанию «не только для Иисуса, но чтобы видеть и Лазаря, которого Он воскресил из мертвых» (Ин.12:9).

Далее

Христианская философия брака

Профессор С.В. Троицкий

Глава 5 Брак и родовая жизнь поле греха
В четвертой главе мы пытались выяснить, что ха­рактерной чертой безгрешного рождения является его независимость от практического разума человека. Другим является грешное рождение.

Признание нор­мальности того, чтобы родовые процессы протекали вне воли и сознания человека, присуще и грешному человечеству. В отличие от животных, даже близко стоящих к человеку физиологически, для человека характерна связь родовой жизни со сном[1], с ночью. В Библии говорится, что дети рождаются от «снов»[2], от «услаждения, соединенного со сном»[3], и Климент Александрийский запрещает христианам днем по примеру петухов совершать «таинственные оргии природы, возвращаясь из церкви или с рынка»[4], свя­той Мефодий Патарский приводит слова книги Пре­мудрости и говорит, что «тело Христово было не от воли мужа (Ин. 1, 13), не от наслаждения, соединен­ного со сном»[5], и сопоставляет зачатие человека с глубоким сном Адама. «Плотское рождение есть дело ночи»[6], — говорит святой Григорий Богослов.
И вообще в языке всех народов слова «сон», «ночь» являются обычными эвфимизмами для обо­значения родовых процессов человека.
Но все это сознается как норма, а не как дей­ствительность. Фактически же в грешном человече­стве рождение никогда не является действием одной природы, которая, как говорит Христос, творит ав­томатически, без участия сознания человека[7], а яв­ляется вместе с тем делом сознания и воли челове­ка, делом его «хотения», его практического разума или «худого делания ума», по выражению святого Григория Нисского[8], вследствие чего все люди родятся не только от хотения плоти, но и от хоте­ния мужа (Ин. 1, 13). В грешном человеке рожде­ние перестало быть взрывом физической энергии организма, понижающим и даже погасающим со­знание и потому стоящим вне нравственной оцен­ки, а стало, выражаясь языком механики, равнодей ствующим двух сил — силы бессознательного, ин­стинктивного физического влечения и сознательно-волевого влечения к нему. Если до греха родовая жизнь была совершенно вне сознания первых лю­дей, так что они были оба наги... и не стыдились (Быт. 2, 25), то после греха, состоявшего во вкуше­нии от древа познания, то есть вмешательства со­знания в растительную жизнь организма, она вошла в эту область и узнали (еврейское «яда») они, что наги... и сделали себе опоясания (Быт. 3, 7), почему для означения греховного рождения Библия употребляет то же слово «познание»[9] (в еврейском «яда»), кото­рое употребляется в ней для обозначения сознатель­ных психических актов. Бессознательные прежде ин­стинктивные физиологические явления перестали уже, по библейскому выражению, «лежать у дверей» (Быт. 4, 7) сознания, а вошли в самое сознание и, по святоотеческому выражению, «срастворились» (mistio, άνάκρασις) с ним[10].
Уже не одно тело стало служить плоти, но еще стал служить и дух, и таким образом плоть получи­ла главное значение в человеке и все человечество сделалось плотью (Быт. 6, 3).
Еврейский глагол «яда», который употребляет книга Бытия для означения сознательного пережива­ния родовой жизни грешным человеком[11] (Быт. 3, 3; 4, 1), передается в переводах словами, которые озна­чают и познание — чисто теоретического характера — έγνώρισαν, «узнали», «познали» и т. д., но эти пере­воды не передают оттенка смысла подлинника. «Яда» не означает чисто теоретического, бесстрастного, объективного узнавания. Глагол «яда» означает не только интеллектуальное знание, но в то же время глубокий внутренний опыт. «Яда» — это значит «nosse cum affectu et effectu» («познать всею силою любви и полностью, окончательно»)[12], — пишет знаменитый гебраист Франц Делич и отмечает в высшей степе­ни важный для нас факт, что этот глагол никогда не употребляется в Библии для означения родовой жиз­ни у животных, а всегда только у человека. Таким образом, «яда» — это познание, соединенное с волей и чувством, и если поискать для «яда» подходящий философский термин, то лучше всего передать его термином «ό νούς πρακτικός», «практический разум»[13], которому столько внимания посвятили корифеи ста­рой и новой философии, Аристотель и Кант[14].
Поэтому, когда Библия говорит, что люди после греха «узнали», что они наги, «узнали» добро и зло, — это не значит, что они раньше не знали того и дру­гого своим теоретическим разумом, а значит, что они не знали этого разумом практическим, не пережили наготу и различие добра и зла своим существом.
Современная медицина объясняет нам и то, поче­му Библия, видя в похоти психический акт, в кото­ром участвует не только познание, но и воля и чув­ство, все же преимущественное внимание обращает на познание, на наш взгляд, на наши мысли, назы­вая родовую жизнь грешного человека познанием. Дело в том, что чистые акты воли, как указывает и Августин, непосредственно не могут влиять на родо­вую жизнь. «Иногда, — жалуется он, — это возбужде­ние является не в пору, когда его никто не просит, а иногда его не оказывается, когда его ищут»[15]. Это потому, что наша воля не может влиять на родовую жизнь прямо, а лишь путем раздражения, получаемо­го через представления. Это раздражение через чув­ствительные нервы передается спинному мозгу, а от­туда посредством рефлективного центра на моторные нервные пути, которые и вызывают рефлекс в соот­ветствующих мускулах родового аппарата[16]. Таким образом, акт нашего познания — представление — служит необходимым посредствующим звеном между родовой областью и сознательной психической де­ятельностью, почему родовой акт может быть грехов­ным только как акт познания.
Противоестественное, греховное соединение прак­тического разума с родовой жизнью носит в хри­стианской психологии название «похоти» (έπιθυμία, concupiscentia). Это понятие издавна было камнем преткновения для богословов, для одних потому, что они игнорировали ее двойственную природу, для других потому, что, правильно анализируя при­роду похоти, они неправильно оценивали ее ингре­диенты. Примером первого могли бы быть происхо­дившие в 1903 г. прения по вопросу о браке в Пе­тербургском религиозно-философском Обществе, примером второго является спор блаженного Авгу­стина с пелагианами.
На собраниях Общества большинство участников соглашались с отрицательной оценкой похоти или «страстности» с точки зрения моральной и искали лишь подходящего лекарства от этой болезни. Ле­карства предполагались разные: взаимное обожание супругов, мысль об обществе, жалость, индивиду­альная любовь.
Но В. В. Розанов указал на факт, поставивший в тупик моралистов. Он указал, что наука и опыт дав­но признали «страстность» печатью настоящей бо­гатой творческой рождающей силы, почерпаемой из горнила природы. Там, где ее нет, не рождается ни красота, ни гений. «Страстность», доказывал он, явление нормальное. Мало того, здоровье потомства прямо пропорционально степени «страстности» ро­довой жизни, и, следовательно, рецепты, имеющие целью уничтожить этот признак здоровья, предлага­ют яд, а не лекарство.
Но ведь неоспоримо и то, что христианство осуж­дает похоть и страстность, и, таким образом, в результате прений о страстности получилась неразре­шимая антиномия: недопустимая морально похоть необходима физиологически.
Этим был предрешен крах вообще всех рассужде­ний о браке[17].
Довольно многочисленное собрание, в котором участвовали известные богословы и философы (епис­коп Сергий Старогородский, В. В. Розанов, Д. Ме­режковский, А. В. Карташев, В. А. Тернавцев), ни к каким определенным выводам не пришло, и в за­ключение один молодой доцент Духовной академии (Василий Васильевич Успенский) успокаивал собра­ние, что, дескать, хоть ни одного вопроса мы и не могли решить, но зато самая «вопросность» стала глубже и содержательнее, а В. В. Розанов остался «верен своему предпочтению» еврейской «миквы» и языческих «игр Вакха и Киприды», христианскому учению о браке, да и всему христианству.
Общая ошибка Розанова и его противников со­стояла в том, что все они смотрели на похоть как на психически простое явление, неразложимое на составные элементы, и потому для них вопрос мог стоять только в такой форме: «быть или не быть похоти».
Подобный же спор о похоти происходил полто­ры тысячи лет назад и происходил на более широ­кой арене. Он захватил, можно сказать, всю Цер­ковь, а отголоски его и теперь слышатся в теориях католических и протестантских богословов.
Во главе одной стороны стоял блаженный Авгу­стин, другая сторона была представлена пелагианами, Иовинианом и Вигиланцием.
Тогда вопрос ставился несколько иначе и, пожа­луй, более тонко.
Блаженный Августин, сумевший освободиться от языческого дуализма в вопросе о возможности рождения у безгрешного человека, подчинился ему, од­нако, в вопросе о характере рождения греховного.
В отличие от русских богословов и философов, он смотрел на похоть как на сложное явление, в котором бессознательное влечение соединено с во­лей, с практическим разумом, но рационалистичес­кая тенденция всей древней философии не позво­лила ему стать на сторону бессознательного, и он видит греховность похоти именно в преобладании этого бессознательного влечения над волей, в том, что похоть стала irrationabilis[18] (бессознательной, не­подвластной разуму).
По его представлению, до греха все члены, в том числе и назначенные для рождения, вполне подчи­нялись нашей воле. И если бы в раю люди размно­жались, «эти члены приводились бы в движение та­ким же мановением воли, как и все другие», и «супруг прильнул бы к лону супруги»[19], без страст­ного волнения, с полным спокойствием души и тела и при полном сохранении целомудрия.
«Тогда беспокойный пламень не возбуждал бы те части тела, а распоряжалась бы ими свободная власть по мере нужды»[20] .
«Родовое поле так бы обсеменял сотворенный для этого снаряд, как в настоящее время обсеменя­ет землю рука»[21].
В доказательство возможности этого блаженный Августин ссылается на тот факт, что и теперь есть люди, которые делают по своему желанию из тела нечто такое, чего другие решительно не могут, на­пример, двигают ушами или отдельно каждым или обоими вместе, спускают на лоб и поднимают во­лосы с головы, становятся бесчувственными и т. д.[22]
Но после греха воля человека потеряла власть над родовыми членами, которые теперь не удержи­ваются правящей уздой разума, что и составляет предмет стыда. Libido est inobedientia carnis, провоз­глашает Августин[23] («вожделение (похоть) есть не­послушание плоти [разуму]»). Ее греховность состо­ит в том, что разум здесь как бы тонет (ipsius mentis quaedam submersio)[24] и не может иметь святых мыслеи, поглощаясь низшими чувствами[25] .
Этот взгляд блаженного Августина должно при­знать ошибочным по основаниям:
1)  антропологического;
2)  психологического;
3)  морального характера.
1. Блаженный Августин не считается с библей­ской антропологией. Он не хочет знать, что Библия различает две стороны в человеке — плоть, как об­щую всему человечеству субстанцию, носительницу родовой жизни, и тело, как индивидуальный орга­низм, орган человеческого духа.
Между тем и другим библейское учение, как мы видели, проводит резкую границу, и не только в ан­тропологии, но и в сотериологии, эсхатологии и даже в христологии. Значение, назначение и конеч­ная судьба тела и плоти совершенно различны. А блаженный Августин хочет уничтожить эту разницу, которая входит в самый божественный план миро­здания. Он хочет, чтобы наша плоть сделалась таким же органом нашего духа, каким является наше тело. А это значит придавать такое же вечное значение плоти, как и телу. Между тем мы видели, что по библейскому учению только тело должно быть бес­смертным, плоть же имеет преходящее значение и не может наследовать Царствия Божия (1 Кор. 15, 50).
Ошибочная по своему характеру задача превра­щения плоти в тело и неосуществима. Совершенно справедливо указывает блаженный Августин, что область тела, подчиняющаяся нашей воле, может быть расширена. Но все же она имеет и определенные границы. Физиология учит, что наша воля мо­жет подчинить себе только те рефлективные движе­ния, которые хотя отчасти происходят под ее вли­янием, но усилие воли никогда не может быть при­менено в отношении к таким движениям, которые никогда не могут быть вызваны волей. Например, наша воля может помешать рефлективному закры­тию века при прикосновении к глазному яблоку, но она совершенно бессильна в отношении к рефлек­тивным движениям радужной оболочки глаза.
А родовые процессы принадлежат именно к та­ким, независимым от нашей воли, движениям.
2. Не различая антропологических понятий тела и плоти, Августин не различает и психологическую природу стыда. По его мнению, родовая жизнь вы­зывает стыд оттого, что она не подчиняется разуму, тогда как должна бы подчиняться. Таким образом, по Августину, стыд есть сознание того, что автома­тичность родовой жизни ненормальна. Но прежде всего возникает недоумение, почему же бесчисленное количество автоматических процессов в нашем теле, например, пищеварение, кровообращение, происхо­дящих без участия нашей воли, стыда не вызывают. Не вызывают стыда и рефлективные движения наше­го тела. Разве мы стыдимся того, что веко само со­бой закрывается при приближении к глазу посторон­него тела, что наш зрачок сам собой то сужается, то расширяется и т. д.? Разве мы стыдимся того, что не можем по произволу двигать ушами?
Метки: брак, семья
Pages: 1 2

Алгоритмы разговоров

С учётом того, что информационная война против моего (русского) народа усиливается, я решил подготовить алгоритмы разговоров при наиболее часто применяемых «информационных атаках» на нас. Почему я это сделал? А мне стыдно смотреть как «наших по столу размазывают».

Когда-то очень давно меня учили как нужно разговаривать с представителями разных национальностей даже через переводчика. Были даже специальные курсы на которых говорили такие, например, подробности: «Не селите в одном номере иракцев и сирийцев». Я немножко осовременил полученные знания и немного добавил с учётом своих наблюдений и личного опыта. Если кому это нужно, то можете использовать.
Разговор с украинцем
Первым делом нужно уяснить что украинец такой же русский, как и Вы, но не любит, чтобы ему об этом напоминали. Тем более нельзя говорить ему, что мы с ним принадлежим к одной генетической гаплогруппе R1a1. От этого свидомого реально клинит. Разговор нужно сразу перевести на то чтобы похвалить украинцев: «Да чтобы мы без вас сделали… Вот Мазепа, как он ловко Карла под Полтаву заманил, …растянул его коммуникации. Бандера…? Что-то слышал, что у него танков не было, вообще. А вот Рыбалко молодец! Он первым со своей танковой армией вошёл в Берлин. И вообще, если бы ни харьковский танк Т-34, то сейчас бы вся Европа разговаривала на немецком».
Если вы блеснёте своими знаниями и скажете украинцу о том, что в дивизии Батюка осталось 800 человек и они удержали центр Сталинграда, то ВСЁ. Украинец может броситься вас целовать даже, будучи трезвым. Только после этого, когда контакт состоялся, можно осторожно перейти к дням сегодняшним: "Да…Крым… и Крым, и Курилы, и Целина возле Аральского моря, и кукуруза в Заполярье. Здорово нас Хрущев обоих подставил! Не зря его в моей деревне звали «Никитка дурачок».
Тему воровства нужно обсуждать очень деликатно: «Да, воруют…и у нас. Это хорошо, что у вас на Украине космодрома „Восточный“ нет, да и „Западного“, кстати, тоже нет, а то бы и их оба украли».
Только после полного взаимопонимания можно обсудить тему Донбасса. «Да…обгадились мы, похоже, с вами вместе перед всем миром. Немцы вот с французами после 1945 года ввели „отложенный статус по земле Саар на 20 лет“, а 1965 году переголосовали что кому. А до того времени вместе контрабандой занимались». При словах «вместе контрабандой занимались» украинец начнёт давать реальные предложения. При этом «начальный капитал», по его мнению, за нами. На это надо просто и без оскорбления ответить: «Понимаешь…, против нас введены санкции, и мы уже не можем просто так, как раньше, помогать „брацкому“ народу».
На его украинское решение присоединится в самое ближайшее время к Европе отвечайте с юмором: «Ваши и наши, те, которые при деньгах уже давно там, в Г-Ейропе!» Украинцу всё время нужно незаметно напоминать, «да всё как у нас…, да нас вместе подставили…, наши воры с вашими заодно…, и т.д. и т.п.»
Разговор с поляком
Первым делом нужно уяснить, что поляк такой же славянин, как и русский, но хочет, чтобы ему подчеркнули, что он поляк «более европейский», чем мы. С этим надо согласиться и тут же подчеркнуть необыкновенную красоту польских пани. Ему, поляку, будет это очень приятно, тем более, что это правда. Он, поляк, захочет тут же нас поучать, как нам надо жить, на что нужно ответить: «Да мы бы и сами хотели, как у вас, но вот природа у нас такая суровая… и народ такой». Если вы интеллектуал, то можно блеснуть цитатой от Бердяева: «Характер нации определяет окружающая её природа».
Поляк обязательно скажет о польской доблести, о разрушенной в войну Варшаве. Не спорьте, лучше скажите: «Да… как у нас Сталинграде. А вот в Праге в Чехии даже стекла в войну не разбились». Обязательно скажите, что «в Праге в Чехии», поскольку правая часть Варшавы называется тоже Прага и, не зная этого, можно испортить разговор.
Сравнение Варшавы и Сталинграда поляка бодрит, и он переходит к главному блюду: три раздела Польши. Ответ: «Это не мы, это Пруссия, Австрия и немецкие императрицы в России». «Пакт Риббентропа- Молотова!» Ответ: «Да …Это по „линии Керзона“. Все подготовили Бек и Валлах, а эти Риббентроп-Молотов только расписались. Если чем-то не довольны, то обращайтесь в Англию и США. Если вы что сейчас хотите изменить, меняйте! Нам до Ваших европейских дел теперь дела нет. Да и границы общей у России с Польшей нет, не считая анклава в Калининграде. Чего нам теперь делить?».
Поляк (мною проверено) сразу уходит с этой темы. Вываливает последнее: «На Польшу вместе напали Германия и СССР , так началась вторая мировая война». Ответ: «Ну, это если говорить о Европейском театре военных действий. Но вот в Азии Вторая мировая война уже шла два года, воевали шесть стран, сотни тысяч убитых…, самолёты, танки, газовые атаки в Китае. Это не инцидент». Для поляка узнать, что Вторая мировая война началась и закончилась даже не в Европе, — это конец его мироздания.
При переходе на современные темы: «Вы захватили Крым, Донбасс». Ответ: «А вы Силезию и Померанию! Давайте каждый будем заниматься своими проблемами!». Когда говорить больше нечего, поляк будет говорить про «коммуну», про Катынь и самолёт Качинского. Лучше ответить, что слышал что-то про Дзержинского,Тухоль и что в самолёте вроде бы по чуть-чуть…, но подробности Вы не знаете.
Поскольку «бизнесом» с поляком заниматься бесполезно, лучше показать, что Вы желаете поляку удачи в Европейском союзе вместе с украинцами. Вам это не очень интересно. Последнее его добьёт окончательно. Мною всё проверено.
Разговор с белорусом
Первым делом нужно уяснить, что белорусы, они «многовекторные». То есть телом они ещё у нас, но «мыслью», особенно молодёжь, они уже там. Россию любят, но про себя. Лишних вопросов кроме отъявленных «европейцев» и «демократов» не задают.
Разговор с прибалтом
Первым делом нужно уяснить, что государства Эстония, Латвия и Литва такие маленькие, что поэтому для укрупнения их называют вместе, прибалты на это не обижаются. Не стоит «педалировать» тему «неграждан». Абсолютное большинство «неграждан» не собираются возвращаться в Россию, а разделяют «европейские ценности».
Для прибалтов существует только одна тема – это тема «оккупации». Спорить с ними не надо и каяться перед ними тоже. Даю проверенный мною ответ: «Но ведь вы же были нацисткой страной, вот и сейчас у вас нацисты по улицам спокойно маршируют. Поэтому, когда СССР присоединился к антигитлеровской коалиции, вас и оккупировали, как и другие нацистские государства».
Если прибалт начнёт говорить, что его опять хотят захватить, то ответ такой: «А зачем…? Вас же потом содержать надо будет, пусть лучше вас американцы содержат. А России проще ещё пару морских портов возле Петербурга построить, переложить железные дороги и закупить пару ледоколов? Так же дешевле будет!» Признание своей полной ненужности для России обычно заканчивает разговор.
Но некоторые «упёртые» захотят присоединиться к общему хору (Крым, Сирия). Ответ: «Вы маленькая страна, спасибо за ваше участие, но всё решится, как обычно, без вас».
Разговор с финном
Финны молчаливы, как эстонцы, но на тему «Северной войны 1939-40 годов» можно ответить так: «В 20-м веке между нами было четыре войны. Три раза начинала Финляндия –спасибо Маннергейму. Один раз вы чуть не вышли к побережью Белого моря. Ну, сколько же может большая Россия терпеть!?» Если какой-нибудь «умник» (обычно это «русский еврей» или «демократ») возразит Вам: «Как такая маленькая страна…», то попросите его посмотреть кино «Александр» про маленькую Македонию.
Разговор с болгарином
Болгар уже мало слышно. Обычно, когда что-то проскакивает, то говорят: «Братушки». Больше о них сказать не чего. СОВСЕМ. Да и слово это не из их языка, как и французское «Бистро». Всё это производное от слов русских солдат «Братцы!», «Быстро!». Некоторые болгарские интеллектуалы могут лишь подчеркнуть, что во время Второй мировой войны Болгария хоть и объявила СССР войну, но войска на Восточный фронт не посылала. Блесните интеллектом и Вы: «Да, в Россию войска не посылала…, но Болгария послала 300 тысяч своих солдат на войну в Сербию, высвободив тем самым такое же количество немецких солдат для войны в России». Разговор заканчивается. На газовую трубу ответ такой: «Это ваш выбор!»
Разговор с бывшим югославом
У тех, которые себя ещё называют сербами, хорватами, словенцами, а не «европейцами» (то есть с отсутствующей национальной самоидентификацией) можно спросить: «А как вы друг друга отличаете, у вас же языки схожи?» Ответ будет такой: «О, это же так просто: сербы — православные, хорваты и словенцы – католики, боснийцы –мусульмане». Тут вы должны переспросить: « А сами-то вы давно в церкви или мечети были? У вас ведь народ больше по барам ходит, чем по церквам!», после этого бывший югослав, как правило, замолкает. А на его лице немой вопрос: «Ради чего убили столько людей?»
Разговор с чехом и словаком
Первым делом нужно уяснить, что чехи и словаки по-разному относятся к «Оккупации Чехословакии в 1968 году». Чехи будут «педалировать» тему, а словаки помалкивать, потому что тогда они не были особенно против. Чеху нужно объяснить, что по оперативным и техническим данным Советской разведки со стороны ФРГ было подготовлено вторжение с целью отторжения Судет, а волнение в Праге – это операция прикрытия. (Это не шутка. Офицеры бундесвера на кануне посетили районы будущего вторжения в качестве туристов. Некоторые даже вместе с семьями). Словака нужно дипломатично поблагодарить за понимание текущей ситуации. Вопросы Крыма, Донбасса, Сирии и т.д. их обычно не волнуют, но, если что, смотри разговор прибалтом.
Разговор с азиатами
Первым делом нужно уяснить, что азиаты они только для нас, а так они корейцы, японцы, вьетнамцы и т.д. Наши европейские и ближневосточные проблемы их не волнуют ВООБЩЕ. Их волнует только, то чтобы У НИХ не было войны. Выскажите им сочувствие, приведите пример из жизни-смерти на войне своих родственников и контакт будет.

Метки: образование
Pages: 1 2

Любить, ничего не требуя

Митрополит Лимассольский Афанасий

Сегодня «любовь» – исключительно популярное слово. Мы видим, что во имя любви совершаются даже преступления и другие нездоровые поступки, которые прикрываются тем, что они, дескать, делаются из любви. Очень часто любовь проявляется как сильнейшая энергия нашего эгоизма. Поэтому нередко мы наблюдаем следующее явление: человек, который думает, что любит другого, по сути ненавидит его, не оставляет ему никакой свободы, не дает ему совершенствоваться в его независимости, индивидуальности, а хочет покорить его, перечеркнуть его индивидуальность ради своей мнимо большой любви.

Самое трагичное здесь то, что мы не понимаем: эта так называемая любовь вовсе не настоящая любовь, а энергия нашего нездорового эгоизма. Поэтому отцы в качестве предпосылки для настоящей любви указывают на смирение, и это означает, что человек ничего не хочет для себя, он ничего не ищет для себя, а единственно для другого. Потому что любовь Христова, Любовь – это счастье, которое не сравнимо ни с чем на свете.
Она такое состояние, она так богата, велика, бесценна, что нет ничего на свете, с чем можно было бы ее сравнить, сказать, что эта любовь похожа вот на то. Отцы иногда говорят о Христовой любви в самых дерзновенных словах и самых смелых образах, но даже они недостаточно сильны, чтобы передать реальность Христовой любви.
Однако это только один аспект любви – любовь как счастье, как совершенствование нашей личности. Она есть совершенство, поскольку Бог, наш Первообраз, есть истинная Любовь. Бог есть любовь¹. Но у любви есть еще и другой аспект – мученичество. Мученичество любви выше всякого другого мученического подвига. Христово мученичество – в Его великой и совершенной любви к людям.
Когда Он, молясь в Гефсиманском саду, сказал: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия» (Мф. 26: 39), – Он имел в виду не то, чтобы Ему не умереть и не быть распятым на Кресте за нас, ведь Он для этого и пришел в мир. Он пришел в мир, полностью сознавая, что идет для того, чтобы умереть за человека. Суть чаши, содержания этой чаши, о которой Господь молился, да минует она Его, – в том, что мы, те, кого Христос возлюбил до конца, возлюбил абсолютно, Божественно, мы, возлюбленные Божии, распнем Его.
Как мать, чье дитя идет, чтобы убить ее. Если бы ее зарезал враг, ее страдание было бы меньшим, чем когда ее убивает ее собственное дитя, которое она так любит и ради которого жертвует собой. Если ей скажет хульное слово какой-нибудь чужой человек, она перенесет это, но если ее дитя скажет ей то же самое, это причинит ей неимоверно большее страдание. Представьте себе, насколько сможете, какая это огромная боль, какое мучение для Бога – быть распятым нами, теми, кого Он безоговорочно любит!
В сущности, эта молитва Господа касалась не Его, а людей. Это о нас Он молился в тот час и за нас проливал кровавый пот, чтобы, если возможно, мы Его не распинали. Пусть это произойдет каким-нибудь другим образом, но только чтобы не мы – человечество, человек – совершили это зло.
Итак, мы с вами увидели мученическое измерение любви. Если мы вникнем в него, то каждый раз сможем исследовать нашу любовь в ее различных проявлениях, даже в наших естественных взаимоотношениях. Например, жена говорит: «Я люблю своего мужа, но с трудом выношу его».
Но разве это любовь?! Любовь означает: умереть самому, лишь бы жив был он. Любовь означает страдать за других.
Ты возразишь мне: «Отче, но кто может сделать так?» И всё же мы должны знать, что требовать любви – признак духовного бессилия, чтобы не сказать: духовной болезни. Будем хотя бы сознавать, что мы бессильные, больные люди и поэтому нуждаемся в любви других. Как бы нам ни был неприятен такой диагноз, но он тоже порождение нашего эгоизма.
Святые не интересовались тем, любят ли их другие. Их интересовало то, любят ли они сами людей. Совершенство человеческой личности, наше совершенство как людей заключается в том, чтобы мы любили, а не были бы любимы другими. Потому что Сам Христос не сказал нам: «Когда вы будете любить других, они тоже будут вас любить»; Он не сказал нам, чтобы мы делали добро, за которое все будут любить нас и отблагодарят хорошими словами; Он не сказал нам, что если мы будем верить в Него, то все будут считать нас хорошими и хвалить. Одним словом, Он не сказал нам, что мы будем жить припеваючи как христиане. Напротив, Он сказал нам: «Если будете верить в Меня, вас неизбежно будут гнать»².

 Далее

Чем больна наша матушка Россия?

Архимандрит Никон (Рождественский)

От чего болеет Россия?
Что наша матушка Россия духовно болеет — это, кажется, для всех очевидно, но в чем корень болезни, какие условия в самом государственном организме благоприятствуют этой болезни — об этом высказываются самые разнообразные, до противоположности, суждения.

Не буду разбирать все эти суждения, тем более что в наше время много таких писателей, которые сами не верят тому, что пишут, высказывают свои суждения лишь для того, чтобы скрыть свои настоящие мысли. Не стоит тратить времени на полемику с такими публицистами: все равно — их ничем не убедишь, ибо они не хуже современных Господу Иисусу Христу книжников и фарисеев знают истину, но нарочито закрывают свои глаза, чтоб ее не видеть... Попытаюсь ответить на поставленный вопрос от лица тех русских людей, которые единомысленны со мною, которые искренно любят свою родину, вдумчиво относятся к тому, что теперь творится на Руси, и целым сердцем желают ей добра.


Далее

Спеши делать добро, каждый человек!

«Спеши делать добро, каждый человек!» Так в простоте сердца повторяла одна почтенная старица — мать, сама спеша первая исполнять свое правило и своим примером поучая своих детей.

Незабвенный святитель — затворник Феофан говорит: «Если придет к тебе добрая мысль, спеши ее исполнить: ведай, что это Ангел-хранитель твой говорит тебе в совести твоей, и Бог готов помочь тебе в этом».
Да, «спешить» надо. Жизнь слишком коротка. Обидно за человеческое достоинство, грешно перед Богом расходовать такое сокровище, как время, жизнь, на пустяки. Ведь временем покупается вечность. Временем покупается блаженство. Люди ценят деньги: иные самое время приравнивают к деньгам: время — деньги, говорят они. Но за деньги времени не купишь. Не пожалел бы миллиардер отдать все свои миллиарды за один час времени, но никто ему не может в этом помочь, никто не приложит к его жизни ни одной минуты ни за какие сокровища на земле. Так дорога человеку жизнь. И так мало он ценит ее.
Странное существо — человек! Что имеет — не хранит, а потерявши — плачет. Откуда эта странность?
Прочтите повнимательнее в послании Апостола Павла к Римлянам 7-ю главу и вы поймете эту роковую тайну грешной человеческой природы. «Не понимаю, что делаю, — жалуется Апостол, — потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю... Желание добра есть во мне, а чтобы сделать оное, того не нахожу... Бедный я человек! Кто меня избавит от тела смерти?..» (ст. 15, 18, 24). Вот причина, почему человек все свое время отдает на служение плоти и забывает о духе, о будущей вечности. Он в плену греха. От сего плена избавляет только Христос Сын Божий. Дух человека, как пленник из темницы, рвется на свободу — к добру, а грех его держит в цепях. И никто не в силах разорвать эти цепи без помощи Спасителя мира. Слышите, что он говорит? «Аминь, аминь глаголю вам, яко всяк творяй грех, раб есть греха. Аще убо Сын высвободит, воистину свободны будете» (Иоан. 8, 34, 36). Не только богомудрый Апостол, даже лучшие из языческих мудрецов смиренно сознавались, что если Сам Бог не сжалится над людьми и не придет спасти их, то не видать им спасения!

Представитель ювенального лобби в Совете Федерации сенатор Ольга Ковитиди вышла из себя в радиоэфире с Игорем Измайловым

8 октября в эфире радио Life звук (бывшая Русская Служба Новостей) ведущий Игорь Измайлов задал вопрос сенатору от Крыма Ольге Ковитиди, касающийся ее отношения к так называемой ювенальной юстиции и, в частности, поправке в 116 статью УК РФ, принятой Федеральным Собранием в этом году. Поправка устанавливает близкий круг ребенка как наиболее криминальный, и назначет ответственность за легкое физическое наказание в виде лишения свободы до двух лет.

Напомним,что именно Ольга Ковитиди был пылким сторонником этого закона, по сути запрещающим воспитание. Отвечая на вопрос ведущего «за» или «против» она ювенальной юстиции, сенатор сначала пыталась запутать слушателей жуткими примерами, не относящимися к сути вопроса, потом,  продемонстрировав поразительную для сенатора неосведомленность в обсуждаемом законе , перешла на крик.Выяснилось также, что сенатор делит людей на пчел и мух.
Игорь Измайлов: Два фундаментальных вопроса, которые меня интересуют: это голосование Ольги Федоровны по ювенальной юстиции, как Вы себя чувствуете в связи с ним, с учетом тульского опыта, например, и что у нас за новинка такая, не было возможности у Вас спросить,  что сначала принять закон, а потом посмотреть, как он работает на людях. Вот в Туле он уже работает.
Ольга Ковитиди: Я хочу сказать о том, что это не новинка, и так происходит не только в России, хватит хаять наше государство. Так происходит везде о том, что
Игорь Измайлов: Мы не хаем.
Ольга Ковитиди: Нет, я не про Вас, я про тех, кто говорит, что за новинка. Это не новинка, и так было всегда: принимается закон, а потом происходит мониторинг его применения.
Игорь Измайлов: И на людях смотрится, когда у них забирают детей, на родителей заводят уголовное дело.
Ольга Ковитиди: А по поводу ювенальной… Это я говорю в общем сейчас, а то, что касается ювенальной юстиции, я здесь категорически не согласна, у нас нет понятия ювенальной юстиции. И тот закон, о котором Вы говорите, его нельзя так рассматривать, я в этом жестко уверена.
Игорь Измайлов: Вы знаете, что в Туле судят мать за синяк у ребенка, который поставил брат случайно кубиком, статья 116 Уголовного кодекса, которую Вы приняли и просили за нее проголосовать?
Ольга Ковитиди: А я могу Вам привести пример о том, что человек курицу украл и его в тюрьму посадили. Я Вам говорю о том, что все зависит от…
Игорь Измайлов: Вопреки требованиям президента.
Ольга Ковитиди: Нет, не было такого.
Игорь Измайлов: Президент против ювенальной юстиции, и он заявлял публично. Странно, что Вы об этом не знаете.
Ольга Ковитиди: Нет, я категорически с Вами не согласна.
Игорь Измайлов: Хорошо.
Ольга Ковитиди: Читайте материальную часть. И заключается она в том, что: первое, этот закон был подан…
Мария Андреева: Ольга Федоровна, мы расстанемся на несколько минут, после новостей вернемся. Ольга Ковитиди, член комитета Совета Федерации по обороне и безопасности. Новости впереди.
Игорь Измайлов: Мария Андреева, Игорь Измайлов и любезно согласившаяся побыть с нами еще немного Ольга Ковитиди, член комитета Совета Федерации по обороне и безопасности. Вот, собственно говоря, небольшая цитата: «В Туле началась ювенальное дело. У матери отобрали дочь за синяк на лбу, самой женщине грозит от двух лет тюрьмы. Побои все отрицают, однако дело уже заведено. Инцидент в местной школе: девочка пришла с синяком на лбу, на вопросы учителей, что случилось, она сказала, что ударилась об стенку, но позже мать рассказала, что синяк оставил младший братик девочки деревянным кубиком, а девочка все списала на стенку, чтобы его выгородить». Первая ласточка закона Крашенинникова и Вашего тоже. Президент Владимир Путин, приведу Вам его цитату, когда его спрашивали, или как ее в законе назвали «дружественное детям правосудие» у нас. Вы говорите, у нас нет ювенальной юстиции, пожалуйста, пусть будет дружественное детям правосудие. – «Ювенальная юстиция представляет собой угрозу вмешательства в дела семьи. Это очень опасные вещи». Путин был на съезде против ювенальной юстиции. Сейчас собрано 130 с лишним тысяч, или даже, по-моему, 170 уже, против этого закона, который Вы приняли. В связи с этим Ваши действия?
Ольга Ковитиди: Первое, я теперь хочу все поставить, у Вас оно все было вверх ногами. Знаете, мухи видят вверх ногами. Вот Вы увидели сейчас ситуацию вверх ногами.
Игорь Измайлов: Я муха?
Ольга Ковитиди: Я не знаю, нет, Вы не муха, но увидели Вы все это как муха. Вот есть три категории, три позиции отношения. Во-первых, какой основной закон регулирует ювенальную юстицию? Ювенальной юстиции в России нет – это первое. Второе, сегодня, для того, чтобы она была, необходим основной закон про ювенальную юстицию. Но есть ли элементы ювенальной юстиции, на чем она основывается? Она основывается на Семейном кодексе, в частности статье 22-ой, которая определяет возможность того, когда дети могут быть, в случае, если родители злоупотребляют спиртными напитками, когда они могут быть лишены родительских прав. То есть я буду говорить исключительно фактами сейчас, а не эмоциями. На чем зиждется сегодня, вот есть три группы непринятия решений, которые определят, какие механизмы сегодня существуют в государстве, которые могут рассматриваться как элементы ювенальной юстиции. Первое – это отдел опеки и попечительства, который существует у нас, второе – это комиссия по делам несовершеннолетних. Если послушать Игоря, то нужно убрать комиссии по делам несовершеннолетних…
Игорь Измайлов: Я недавно прочитал Владимира Путина и новости с Тулы.
Ольга Ковитиди: Подождите. Я понимаю, что Вы можете вытащить джокера из рукава и сказать: «Да».
Игорь Измайлов: Я Владимира Путина могу Вам вытащить с цитатой.
Ольга Ковитиди: А вот если сегодня, а я Вам сейчас приведу цитату о том, что президент, когда мы принимали этот закон, сказал о том, что в случае, если есть необходимость внесения каких-то изменений после его принятия, они будут приняты. Так вот теперь дальше. Есть три группы людей, которые говорят относительно этого закона. Первая – это группа, которая его не знают, не читали никогда и не понимают, и которым надо объяснять. К первой относитесь Вы, по всей видимости.
Игорь Измайлов: Я муха, да. Мухам надо объяснять.
Ольга Ковитиди: Вторая – это люди определенных религиозных убеждений, которые считают, у них есть свои понятия, они имеют на это право, и мы уважительно к этому относимся. И третья группа – это люди, которые категорически отрицают вообще все во имя отрицания. Вы к ней явно не относитесь, потому что Вы человек думающий.
Игорь Измайлов: А президент Владимир Путин к какой группе относится, когда говорит, что ювенальная юстиция в России быть не должна?
Ольга Ковитиди: Так вот я Вам сказала о том, что, я Вам повторяю еще раз о том, что позиция президента была такова. Мы же просто так закон, ведь он первоначально был подан президентом, если Вы внимательны, имя его тоже Владимир Путин. И поэтому первоначально он был подан…
Игорь Измайлов: А поправка ко второму чтению когда появилась?
Ольга Ковитиди: Поправка, о которой Вы сейчас говорите, была учтена, и Вы об этом тоже знаете.
Игорь Измайлов: Она появилась ко второму чтению, и Вы тоже об этом знаете.
Ольга Ковитиди: Послушайте. Поэтому мы сейчас…
Мария Андреева: Игорь, расскажи слушателям, что за закон, не все понимают.
Игорь Измайлов: 116-я статья Уголовного кодекса «Побои». Если ты, в который выделяется близкий родственник, отличный от всех остальных категорий…
Ольга Ковитиди: Давайте определимся, о чем идет речь. О том, что по любой статье все зависит, ведь принимает решение судья на основании чего? На основании закона и своего субъективного мнения. Правильно?
Игорь Измайлов: Нет, неправильно.
Ольга Ковитиди: Правильно. Это указано в процессуальном кодексе. Как это неправильно? Почитайте закон.
Игорь Измайлов: На основании в соответствии с законом.
Ольга Ковитиди: Нет, извините меня, в законе написано через запятую, читайте закон. Принимается решение на основании нормы права, своего субъективного мнения.
Игорь Измайлов: Вот Вы написали.
Ольга Ковитиди: Так вот, это не я написала, это написано было в процессуальном кодексе.
Метки: Ювенальная юстиция
Pages: 1 2 3

Как выбрать место для удара, или «Веселая акцентология»

Один мой знакомый студент, вышедший на практику в солидную фирму, недавно посетовал: «Вроде все хорошо, и работа интересная, и начальник толковый, только вот одно НО: как будто нарочно во всех словах босс ставит неверные ударения. Просит подать ему катАлог, спрашивает о дОсуге, интересуется затраченными средствАми, говорит об обеспечЕнии.

Сначала это смешило, теперь напрягает. Все время хочется его поправить. Пару раз попробовал – ему не понравилось. Теперь он, когда что-нибудь говорит, на меня косится. И ему неловко, и мне». Такая ситуация не редкость. Только относятся к ней люди по-разному. Одни благодарят, если их поправляют, и стараются запомнить правильный вариант. Другие раздражаются и даже обижаются. А этого, на наш взгляд, делать не стоит. Если уж есть правила, надо их соблюдать. А запомнить в слове «место для удара» можно, прибегнув к маленьким хитростям: зарифмовать проблемное слово с каким-либо другим, не вызывающим сомнения в его произношении. Например, школяр – столЯр.
Возьмем распространенное нынче слово жалюзИ, которое в переводе с французского означает «ревность». И точно: с помощью жалюзи вы ревниво оберегаете свое пространство от чужих глаз. Давайте попробуем выучить незатейливое стихотворение, которое поможет запомнить ударный слог в этом слове:
Любопытные вблизи?
Закрывайте жалюзИ!
Кроме того, про это слово надо помнить, что оно неизменяемое.
Приведем еще примеры нарушения акцентологических норм. По праздникам, организуя застолье, хозяйки отправляют своих мужей в магазин и наказывают: «Купи свеклУ и два тортА». Как говорится, бац-бац – и мимо. Два раза мимо ударения. В слове свЁкла пишется Ё, а эта буква обладает одним волшебным свойством: она всегда под ударением. Кто не верит, может проверить. А для тех, кто хочет запомнить, — стишок:
В огороде Фёкла
Вырастила свЁклу.
Что касается многострадального тОрта, то тут надо зафиксировать в памяти стабильную позицию ударения, которое при склонении и изменении слова по числам не перемещается: о тОрте, три тОрта, с тОртами и т.д. На этот случай тоже есть веселая рифма:
Не влезаешь в шорты?
Виноваты тОрты!
Конечно, ошибаются в ударениях не только домохозяйки. И в деловом общении есть немало нарушений этих норм. Говорят созвОнимся, ходатАйство, квАртал. Все эти варианты ошибочны. Старайтесь в трудных случаях заглядывать в словарь (орфографический, орфоэпический), там всегда будет указан единственно верный или предпочтительный вариант. Кроме того, многим проще запомнить увиденный правильный вариант, нежели услышанный. Если словаря под рукой не оказалось, сохраните эти незатейливые стихи:
1. В бухгалтерии аврал:
Завершается квартАл.
2. Чтобы вдруг не вышел спор,
Заключите договОр.
3. Весь мир велик, огромен,
Но каждый в нем фенОмен.
4. Кто ни в чем не знает меры,
Тот способен на афЕры.
5. Модный с головы до ног?
Знать, листает каталОг.

Далее

Можно ли иудеям дозволять носить христианские имена?

Газеты сообщают, что при С. Синоде образована еще одна комиссия для обсуждения вопроса о том: могут ли иудеи носить христианские имена? Давно назрел этот вопрос, и пора решить его раз навсегда и окончательно

. Имя есть первая собственность, собственность неотъемлемая, которую человек получает здесь на земле и которую уносит с собою в загробный мир. Творец всемогущий, сотворив свет, нарек его днем, тьму– ночью, все звезды называет Он именами их... Имя есть символ власти над тем, кому оно дается. На всем пространстве Ветхого завета, от первозданного Адама и Евы до праведных родителей Предтечи Господня право давать имена принадлежало родителям. На имя смотрели как на нечто священное, с уважением. Имя не есть No, под которым разумеется тот или другой экземпляр, та или другая особь: имя может принадлежать только человеку, как разумно-нравственному существу. Этот взгляд на значение имени можно усматривать еще в Ветхом завете; в Новом завете у христиан, особенно в Православной Церкви, оно получило еще большее значение. Вошло в священный обычай при крещении давать младенцам и взрослым имена святых, Богом прославленных. Угодник Божий, имя коего я ношу, есть мой небесный восприемник или от купели крещения, или от св. Евангелия при моем монашеском пострижении. Это – мой благодатный покровитель, мой заступник и молитвенник пред Богом, мой наставник в моем земном странствовании, мой второй ангел-хранитель. Вот почему для нас, православных христиан, особенно дороги те имена, которые мы носим. Это – священные символы нашего духовного родства с небесною Церковью, нашего постоянного с нею общения. Пусть иудеи носят имена ветхозаветных праведников: к сожалению, мы едва ли вправе запретить им это, хотя очень бы желали, – ввиду того, что и многие из нас носят сии имена, – чтобы иудеи и произносили эти имена не по-нашему, а по-своему– чтобы Моисеи именовались Мойшами, Израили– Срулями; но допускать, чтоб они носили имена святых Божиих, во Христе прославленных, было бы кощунством и святотатством с точки зрения Церкви Православной. Приятно ли и простому человеку смертному, например хоть бы тому, кто возбудил вопрос о праве иудеев именоваться христианскими именами, приятно ли ему, если иудей, не испросив предварительно его разрешения, возьмет себе его имя и родовую его фамилию и будет величать себя ими? Приятно ли ему будет, когда все, что сей иудей сделает, будет по недоразумению ложиться тенью на него или его семью? Затем: если признать это право за иудеями, то по какому праву мы будем отнимать его у магометан, как известно, также носящих немало библейских имен? А там, во имя свободы совести, свободы веротерпимости и других свобод, найдем ли мы основание отрицать это право и для язычников-буддистов, огнепоклонников и др. нехристиан? Ведь еще вопрос: кто более враждебно относится к св. вере нашей, иудей ли, или язычник и магометанин? Прочтите Шулхан-арух, эту, так сказать, эссенцию, иудейской ненависти к христианам, и вы поймете, как глубоко оскорбительно было бы для православной веры, для угодников Божиих, для Самого Господа нашего Иисуса Христа такое попустительство.
«Мне же зело честни быша друзи Твои, Боже»,– говорит Царь пророк Давид. Не тем паче ли мы должны ревновать о чести святых Божиих? Представьте себе, что какой-нибудь иудей, заклятый враг Христа и нашей веры святой, назовет себя именем святителя Христова Николая только ради того, что так ему будет удобнее, так сказать, замешаться в толпе православных людей, чтоб удобнее их обманывать: ужели не оскорбим мы позволением носить сие имя нашего великого заступника и святителя-чудотворца? Ужели не будет даже для нас самих оскорбительным, если иудей, в своем обществе издевающийся над нашими подвижниками, будет – без сомнения только у нас на глазах – носить имя преподобного Сергия? Я не говорю уже о тех иудеях, которые возбуждают против себя массы народные своею бессовестною эксплуатацией: даже те, которые стараются показать, что они– «честные евреи», даже и они– по какому праву будут величать себя нашими православными именами, столь для нас священными, а для них, в сущности, ненавистными? И для чего все это нужно? Нет ни малейшего сомнения, что иудеи, почти две тысячи лет не имевшие в том нужды, теперь хлопочут о том, чтобы получить законное право на то, чем иногда пользовались незаконно – для того только, чтобы, прикрываясь христианскими именами, постоянно обманывать нас, укрывать от нас свою настоящую личину. Им это нужно, иногда очень нужно. Недаром они, некрещеные, имеют в своих домах иконы православные, в своих лавках на базарах теплят лампады, даже в праздники ходят в храмы православные, благо в этом отношении царит едва ли позволительная с точки зрения церковных правил терпимость, мало того: по местам принимают к себе наше духовенство: скажите ради Бога– что это, как не личина, обман, отвод глаз для простых верующих душ? Ужели еще надо узаконивать и имена, ими похищаемые у нашей Церкви? Нет, Церковь должна крепко отстаивать святыню имен святых Божиих от такого святотатства. Еще шаг, и их синагоги будут, тоже для отвода глаз наших сентиментальных бюрократов, называться синагогами князя Владимира, Александра Невского, Николая-чудотворца, Георгия Победоносца... Уже и теперь иудеям дано слишком много свободы в отношении, например, фамилий: крестится ли, не крестится ли иудей – он именует себя любою фамилией, и вот вы слышите самую русскую фамилию, вы думаете, что имеете дело с русским человеком, а он– некрещеный иудей! Мне самому приходилось обманываться таким образом: какой-нибудь Николай Григорьевич Яковлев, подавший заявление о желании взять в аренду дом или лавку, оказывался у нотариуса Натаном Гиршевичем Янкелем, и приходилось уступать его мольбам, ибо он уже внес пошлину, акт записан и оставалось только его подписать... Это ли желательно узаконить?

Далее

Бегство из русских

Какие нынче дивные времена на дворе!

Времена дообнажения, когда люди, что раньше хоть сколько-то стеснялись признаваться в нелюбви к русским as is и заодно ко всему вообще русскому, вдруг, как по команде, необоримо осмелели, скинули оковы стыдливости и бросились во все тяжкие. Бога для них нет, народ им омерзителен, власти гадки. Их солнце восходит на Западе (с большой буквы! и вопреки природным законам), и именно оттуда они ждут животворящих лучей демократических и либеральных новин.

Спору нет, и раньше некоторым продвинутым борцам с «пошлостью русской жизни» случалось эффектно проговариваться. Так, Михаил Жванецкий признался однажды, что желал бы разровнять то место, где была Россия, чтобы построить здесь что-то новое и веселое. И как-то непонятно, пошутил писатель-сатирик или высказал самое утробное, потаенное самое желание. Впрочем, таких внезапных оговорок из уст бывших советских интеллигентов случилось немало, мы едва успевали глазами хлопать от изумления.
Другие борцы работали поточным методом, трудились не покладая рук, изо дня в день формируя общественное мнение сначала в неприятии СССР, потом России как наследника Мертвящего Совка, а затем и русских как государствообразующего народа.
Некоторых тружеников заклинивало, и они застревали в подобном умонастроении навсегда. Так, Альфред Кох много лет недоумевал, что такого особенного в России, зачем она нужна миру, и все ждал, когда же государство распадется на феоды, что столь сладко обирать и которыми так выгодно управлять. И сейчас ждет того же и яростно камлает разрушению.
Валерия Новодворская годами билась, убеждая всех нас, что мы живем в несчастной, прокаженной, погибшей стране, и грозила пальцем, что когда Россия погибнет окончательно, плакать по ней она не станет. Увы, по самой Валерии Ильиничне тоже почти никто не плакал, кроме самых верных соратников.
То были усердные трудники в служении против собственного Отечества, усердные и настойчивые. А следом подрастали новые, но с близкими по духу заветными мечтами: «Всем на свете стало бы легче, если бы русская нация прекратилась. Самим русским стало бы легче, если бы завтра не надо было больше складывать собою национальное государство, а можно было бы превратиться в малый народ наподобие води, хантов или аварцев» (журналист Валерий Панюшкин, на дворе 2005 год).
В последние несколько лет яд из всех этих скорпионогнездилищ едва не отравил страну. «Эхо Москвы» вбросило цистерну-другую, но оно старалось не единственное…
Вдохновляясь услышанным/прочитанным, заблажили в социальных сетях и уютных бложиках профессиональные плакальщицы, мусоля два основных тезиса — «как страшно здесь жить!» и «пора валить!». И пусть их аудитория была не слишком велика, зато собирала верных людей со схожими взглядами, и все они прилюдно заходились в экстазе единения.
Слов обличения было недостаточно для успешной пропаганды, и тут объявились совестливые фотографы, которые в каждом российском городе непременно находили срамные, стыдные, уродливые места, для приличия дополняя их местами почище и посимпатичнее, но так, чтобы не было резкого контраста и чтобы все хорошее и красивое выглядело неубедительно. Очень мне Петербург в исполнении одного такого фотографа понравился, много я дивилась и изумленно гнула бровь.
Я уже молчу о многочисленных эмигрантах, вынужденных уехать не столько по семейным обстоятельствам, сколько из боязни справедливого судебного преследования: «Тебя посодють, а ты не воруй!» Из таких страдальцев, кстати, составился самый громкий хор, что поет про исключительную продажность правосудия в России.
Нет также смысла говорить и об убежденных ненавистниках Совка, что стерли язык в обличениях еще в прошлом веке, а теперь перенесли свою нелюбовь на Россию.
В общем и целом это довольно привычный фон.

 Далее

«Подводные камни» молитвенного правила

В разные эпохи в Церкви существовали различные формы утренних, дневных, вечерних молитвословий. Для нашего времени характерна традиция прочтения некоторого сравнительно небольшого числа утренних молитв, а также молитв на сон грядущим, которые и составляют минимальное молитвенное правило верующего человека. При всей кажущейся простоте это одна из тем, которая у людей, живущих церковной жизнью, регулярно рождает вопросы. Как преодолеть себя и наладить регулярную молитву? Как превратить правило из некоего текста в неотъемлемую часть своей жизни?

Сопротивляясь хаосу
Прежде чем говорить о молитвенном правиле, нужно сказать, хотя бы вкратце, в принципе о месте молитвы в жизни человека. Мы знаем, что назначением человека, в отличие от всех иных сотворенных Богом земных существ, является постоянное богообщение. А молитва является, безусловно, тем естественным и тем совершенным способом богообщения, который для нас доступен.
Молитва может быть общей, совершаемой в храме, может быть частной, но тем не менее назначение ее всегда одно: направить ум и сердце человека к Богу и дать человеку возможность к Нему обратиться и в то же время хотя бы отчасти — настолько, насколько в нашем состоянии это возможно — ответ Божий услышать. Но для того чтобы эту способность обращаться к Богу в себе взращивать, человек должен учиться молиться. Если человек молится, то молитва постепенно изменяет его состояние. И не случайно утренние и вечерние молитвословия, которые мы ежедневно совершаем, называются словом «правило»: можно сказать, что молитвенное правило действительно правит нашу душу — выправляет ее положение по отношению к Богу. Мы имеем множество различных стремлений, иногда совпадающих одно с другим, иногда противящихся друг другу, и наша внутренняя жизнь постоянно находится в состоянии неупорядоченном, в каком­то хаосе, с которым мы иногда боремся, а иногда — и чаще всего — примиряемся, успокаивая себя тем, что это норма существования. А молитва выстраивает жизнь человека должным образом, поэтому когда человек молитвой не пренебрегает, всё в его жизни постепенно становится на свои места.
Почему так происходит? Потому что когда человек обращается к Богу, то он в молитве обретает прежде всего самого себя — такого, какой он есть, такого, каким он себя зачастую среди суеты, дел, множества разговоров и попечений даже и не видит. Встав в молитве перед Богом, каждый из нас начинает понимать, что в его жизни по-настоящему важно, что находится на втором или третьем месте, что не важно совсем… Если же человек о молитве небрежет, то этой внутренней ясности у него, безусловно, не возникает, и не выстраивается та система приоритетов, которая должна быть в жизни христианина — в которой важнее Бога и того, что связано с исполнением заповедей евангельских, ничего нет.
Нет регулярности — нет основы
Чтение молитвенного правила, с одной стороны, занимает совсем немного времени — это ничтожно малая доля нашего дня. С другой стороны, для человека, который молиться не привык, а привык тратить это утреннее и вечернее время на что-то другое, регулярно совершать этот труд оказывается нелегко. Так что приобретение навыка утром встать и прежде всех других дел помолиться, вечером преодолеть усталость, выключить, может быть, телевизор и прочесть необходимые молитвословия, является по сути самым простым и самым первым подвигом для человека, только-только к христианской жизни приступающего.
Что делать, если ежедневное молитвенное правило никак не удается наладить? Иногда, беседуя с человеком, приходится дать ему такой совет: «Если для Вас так сложно полностью читать каждое утро и каждый вечер молитвы, определите себе по крайней мере какую-то часть из утренних молитвословий, какую-то часть из молитв на сон грядущим, которую Вы в любом случае будете читать регулярно, потому что только регулярность является в данном случае залогом движения вперед». Не будет регулярности — не будет той основы, на которую человек в дальнейшем может опереться.
Случается иногда так, что человек приходит домой, у него был невероятно тяжелый день, он потратил все силы и может уже только упасть и заснуть. В таком случае следует хотя бы кратко, две-три минуты, помолиться и после этого ложиться спать. Старец Симеон Благоговейный говорил своему ученику, преподобному Симеону Новому Богослову, что достаточно тогда прочитать молитвы с Трисвятого по «Отче наш» и перекрестить свое ложе. Но нужно понимать: речь идет о ситуации исключительной, а не о повторяющейся из раза в раз. Более того, нужно иметь в виду, что враг порой наводит на человека сон именно перед чтением правила, а стоит закончить молиться или передумать молиться — и ты бодр, чувствуешь себя хорошо, можешь хоть заново день проживать. Так бывает и когда мы приступаем к духовному чтению или приходим на службу. Этому не нужно поддаваться. Самый простой совет: положить несколько земных поклонов и затем продолжить молитву. Такое действие, во-первых, разгоняет кровь и отгоняет сон, а во-вторых, когда враг видит, что человек в ответ на его усилия только усугубляет свою молитву, то он, как правило, отступает.

Далее

В чем причина стрессов и страхов?

А как было бы хорошо, если бы нам удавалось создавать вокруг себя атмосферу спокойствия! Не тревожиться самим и не вызывать чувство тревоги у других людей. Увидев спокойного человека, стараться понять его внутренний мир, а не заражать его своими страхами.

Архимандрит Андрей (Конанос)

На каждого из нас у Бога есть план – и прекрасный план. Поверь в это, доверься Ему, и ты сам это увидишь. Господь заберет у тебя весь твой страх, всю твою тревогу. Исчезнет беспокойство, этот холод в животе, который бывает у школьника, идущего в школу, не выучив урок.

Именно такое чувство появляется у нас тогда, когда нам не хватает веры, любви, понимания того, что наши ближние любят нас, и что помимо этого есть еще святые, которые молятся за нас, и есть Бог, Который защищает нас. А когда Господь отворачивается от человека, он становится холодным, его душа леденеет. И вот ему уже не на кого опереться, некуда пойти. Отсюда и появляется чувство страха.
И если мы хотим, чтобы наши дети не знали страха, нам нужно научиться передавать им ощущение спокойствия, тишины и защищенности. Другой человек, находясь рядом с нами, должен иметь возможность дышать, быть самим собой, а не нервно думать про себя: «Как он отреагирует на мои слова? Как мне сказать ему об этом? А если он поймет меня неправильно? Если рассердится? Что будет?»
Такие мысли и формируют чувство страха. Наше эго вызывает у детей боязнь говорить с нами. Они замыкаются в себе и не могут сказать о том, что чувствуют на самом деле, потому что боятся сказать об этом. Ведь ребенок помнит, что однажды он уже сказал правду, но за этим последовали побои, унижения, угрозы.
Наше присутствие не должно вызывать чувство страха у других людей. Мы должны источать спокойствие. Это очень ценно – для всех.
Необходимо уважать другого человека, его личность, возможности и потенциал. Не нужно ограничивать его какими-то рамками и ставить перед ним цели, которые он обязан достичь. Наоборот, его нужно уважать – даже если речь идет, например, о еде.  Бывает, что еда превращается для ребенка в сплошной стресс, потому что родители кричат: «Попробуй только не съешь это!» Но он не может есть в таком состоянии! Эта пища будет для него отравой.

Далее

Христианская философия брака

Профессор С.В. Троицкий

Глава 3 Безгрешное рождение
Религиозная интуиция объясняет нам и то, поче­му в брачной жизни действительность так расходит­ся с идеалом, почему приходится говорить и о дру­гих целях брака, кроме единения в любви, почему, наконец, эти другие цели часто не только ставят на второй план главную, но иногда заставляют и со­всем забывать о ней.

Библия знает не только нормальный брак в раю, но знает и брак после великой мировой катастро­фы, которую она именует грехом.
Дивное отличие человека от остального органи­ческого мира, его интеллектуальное сознание и сво­бода были вместе с тем и великой для него опасно­стью. Это сознание и эта свобода имели пред собой высокие задачи, которых не мог решить остальной органический мир, почему этот мир и явился толь­ко как бы почвой, на которой должен был разви­ваться человек. Чуть не каждый день видим мы но­вые великие чудеса, творимые интеллектом человека, а вожди человеческой мысли мечтают о еще больших достижениях в будущем и даже о победе над самой смертью. «Все живые существа держатся друг за дру­га и все подчинены гигантскому порыву, — пишет Бергсон. — Животное опирается на растения, человек живет благодаря животному, а все человечество во времени и пространстве представляет одну огромную армию, движущуюся с каждым из нас, впереди и позади нас; своим напором оно способно победить всякое сопротивление и преодолеть многие препят­ствия, в том числе, может быть, и смерть»[1].
Но великой опасностью для человеческой свобо­ды и сознания является то обстоятельство, что они могут пойти и в ненадлежащем направлении. Этот дар Прометея, это сознание и свобода должны бы всегда идти в идеалистическом направлении, к ве­ликим целям совершенства человека и его полного господства над внешним миром, всегда бы человек должен иметь Бога в своем разуме (Рим. 1, 28), как говорит Апостол Павел. Но свобода, по самому сво­ему понятию, может и изменить свое направление, может оторваться от мысли о Боге, может поста­вить на второй план высокие идеалистические цели, а взять на себя задачи, которые мог и должен был бы осуществлять инстинкт. Отношение человека к внешнему миру и к растительным процессам свое­го тела должно бы быть отношением господства, при котором его разум отделяется от слияния и с внешним миром и со своими физическими стрем­лениями (Быт. 1, 28; 2, 14), но человеческая воля может признать за внешним миром и за своими растительными процессами высшую ценность, напра­вить на них свое сознание, свой дар познания и как бы слить их с ними. Это соединение с расти­тельной жизнью и называется в Библии вкушением с дерева познания (Быт. 2, 17), так как его результатом является познание добра и зла на опыте. Мы уже видели, что по библейской антропологии размножение принадлежит к той же области несознательного, инстинктивного бытия, как и питание, и что размножение есть, в сущности, один из видов питания. И Библия видит источник извращения природы человека, источник греха именно в отно­шении человеческого сознания и свободы к пита­нию, которое произошло вследствие отклонения ее от идеальных целей, но она признает и то, что по­следствием такого отношения к питанию было изменение и в родовой жизни человека, а это изме­нение, в свою очередь, отразилось и на брачной жизни человека. Чтобы видеть, в чем именно за­ключается это изменение, нужно сравнить библейское повествование о рождении безгрешном и рож­дении греховном. О первом мы будем говорить в этой, 4-й главе, о втором — в следующей, 5-й.
Но возможно ли вообще безгрешное рождение, безгрешная родовая жизнь человека? На этот во­прос у очень многих авторитетнейших древнехристи­анских писателей мы встречаем отрицательный ответ. Отрицание самой возможности такой безгреш­ности мы находим, например, у святого Григория Нисского, у святителя Иоанна Златоуста, у блаженного Феодорита, у Прокопия Газского, у святого Иоанна Дамаскина, у святого Максима Исповедни­ка, у Евфимия Зигабена, у святого Симеона Солунского, у Патриарха Константинопольского Иеремии, у Максима Трека и т. д. Все они, в сущности, по­вторяют мысли, высказанные в качестве «гадания»[2] святым Григорием Нисским. Он опирается на тот факт, что Библия не упоминает о рождении до гре­хопадения[3] и предполагает, что без грехопадения род человеческий или ограничился бы четой перво­зданных, или размножался бы каким-то другим способом, каким размножаются Ангелы. «Какой способ размножения естества ангельского — это не­изреченно и недомыслимо. Впрочем, несомненно (? — С. В. Тр.) он есть и оный мог действовать и у людей, малым чем от Ангелов умаленных (см.: Пс. 8, 6), приумножая род человеческий до меры, опре­деленной советом Сотворшего. Человек мог быть без брака, — рассуждает далее святой Григорий, ста­вя брак в неразрывную связь с размножением, — так же как Ангелы существуют без брака, но Бог предусмотрел, что род человеческий не пойдет пря­мым путем к прекрасному и потому отпадет от рав-ноангельской жизни, и чтобы не сделать малым число душ человеческих вследствие утраты того способа, каким Ангелы возросли до множества, дает людям способ взаимного преемства скотский и не­разумный»[4].
Подобные мысли находим у святителя Иоанна Златоуста в его разных произведениях.
Связывая брак с размножением и забывая о сло­вах Христа (Мф. 19, 4 — 6), Златоуст пишет: «Не упо­минается о браке в раю. Была нужда в помощнице, она и была дана. Брак не был необходим. После греха явился и брак. Это смертная и рабская одеж­да, ибо где смерть, там и брак. Какой брак создал Адама? Какие скорби рождения создали Еву? Бог мог создать людей... Он позаботился бы о способе увеличения человеческого рода... Почему брак не раньше обмана, почему совокупление не в раю, по­чему скорби рождения не раньше проклятия? Пото­му, что брак был излишен, а потом сделался необ­ходим вследствие нашей слабости»[5]. «Предвидя грех, — пишет зависящий от Златоуста в своих тол­кованиях блаженный Феодорит, — Бог образовал мужской и женский пол. Бессмертная природа не имеет нужды в женском поле»[6]. «Хотя брак наш — грех, — пишет Прокопий Газский, — однако он же причина благословения и размножения. Брака не было в раю до греха. Если вернемся, откуда ниспали, брака не будет, по словам Спасителя, как не будет и смерти. А отсюда очевидно (? — С. В.  Тр.), что его не было и в начале. Но не было бы только два, а Бог, создавший множество Ангелов, умножил бы и род человеческий»[7].
«Девство господствовало в раю, — пишет святой Иоанн Дамаскин. — Когда смерть вошла в мир, Адам познал жену свою. «Плодитесь и размножай­тесь» означает не то умножение, которое происхо­дит через совокупление. Ибо Бог мог другим спо­собом распространить наш род, если бы он соблю­дал Его заповеди. Но, предвидя грех, Бог создал мужчину и женщину. Христос от Отца и от Мате­ри рожден без брака»[8].
«Бог не хотел, чтобы у нас было происхождение неразумное и от семени (pofiq) и грязи (ptmapiav), — пишет святой Симеон Солунский, — так как мы добровольно стали смертными, то Он допустил, чтобы передача рода действовала так, как у живот­ных, чтобы мы знали, куда ниспали. И это до тех пор, пока Умерший за нас и Воскресший не обессмертит нетленную природу»[9]. То же повторяет пат­риарх Константинопольский Иеремия II в своих ответах тюбингенским богословам 1576 году. «Брак,— говорит он, — учрежден по случаю греха, так как люди через смертность и продолжение рода уподо­бились неразумным тварям»[10].
В России из авторитетных защитников этого мнения нужно отметить Максима Трека. Одно его произведение так и озаглавлено: «Противу глаголя­щих, яко плотским совокуплением и рождением хотяше множитися человеческий род, аще бы и не coгрешили праотцы». «Иным убо образом превосходящим хотяше множитися род человеческий»[11], — ут­верждает он.
Несмотря на авторитетность этих имен, число которых можно бы и увеличить, нужно признать, что это учение в последней своей основе является данью, которую заплатили древние церковные писа­тели языческой школе, а вовсе не учением библей­ским и церковным[12].
Вся греческая философия глубоко рационалис­тична. Осознав в логосе, в разуме или, точнее, в рассудке главное свое отличие от животного мира, древнее человечество придало ему слишком боль­шое значение, и древняя философия была, в сущ­ности, апофеозом и проекцией во внешний мир человеческого разума. Ко всему, что неразложимо на его категории, как во внешнем мире, так и в самом человеке, ко всему «бессловесному (άλογος,  то есть «нелогичному») и животному», по выражению святого Григория, она относилась отрицатель­но, как к морально недолжному или, во всяком случае, несовершенному, и это как во внешнем мире, так и в самом человеке. Материя для нее является как μή όν, как не-сущее и считается ис­точником зла. Все бессознательное в человеке счи­тается несовершенством, как сближающее его с животным миром.
На других метафизических предпосылках покоит­ся откровенное учение. Оно смиряет человеческий разум и сверху и снизу. Учением о Троичном Боге оно ставит Высшее Бытие над категориями челове­ческого разума. Учением о творении материи и все­го мира этим Бытием оно реабилитирует не только материю, но и бессознательную жизнь в самом человеке. Признавая превосходство человека над жи­вотным и растительным миром, оно, однако, не от­деляет их непроходимой пропастью. Творение человека не выделяется из творения всего вещественно­го мира, как творения Ангелов, а является его за­вершением. Человек творится в один день вместе с высшими животными и творится из той же земли, из которой творятся и животные, почему вполне прав поэт в своем шуточном по форме, но глубо­ком по смыслу стихотворении:
Да и в прошлом нет причины
Нам искать большого ранга,
И по мне шматина глины
Не знатней орангутанга[13].
Вместе с животным миром человек получает и благословение питания.
В сходных выражениях дается благословение на размножение и человеку и животному. Сам Бог приводит к человеку не только жену, но и живот­ных (Быт. 2, 19).
И как приведение жены к мужу не есть лишь единичный, имевший место в раю факт, а есть по­стоянное тяготение одного пола к своему восполне­нию в другом, так и приведение животных к чело­веку есть постоянное тяготение всего животного мира, зашедшего в тупик в своем развитии, к един­ственному счастливому избраннику, одаренному способностью к развитию бесконечному.
И, быть может, именно это тяготение, этот жиз­ненный порыв создал у высших животных их чело­векоподобные свойства. Вот почему Библия дважды говорит о создании животных — первый раз самих по себе (Быт. 1, 20—25), второй — в связи с тяготением их к человеку (Быт. 2, 19). Таким образом, по Биб­лии, связь человека, в особенности в сфере его рас­тительной и животной жизни, с остальным живот­ным миром входит в самый план мироздания, а по­тому и сходство размножения человека с размножением животных вовсе не является показателем его ненормальности и греховности, а скорее наоборот.
Основная ошибка у святого Григория Нисского и его последователей в этом отношении состоит в том, что они, как и греческая философия, хотят видеть в идеальном человеке один дух, забывая, что идеальный человек не есть Ангел, не есть лишь дух, но и тело, которое связывает человека с остальным видимым миром. Поэтому-то им и приходится из­мышлять неизвестное Библии учение о саморазмно­жении Ангелов, о каком-то им самим непонятном другом способе размножения человечества и даже о бестелесности людей до грехопадения[14].
Примечания:
1. Творческая эволюция. Глава 3 in fine. С. 240, французский оригинал, ed. 21. Р. 293.
2. Об устроении человека. Глава 16. Mg. 44, 180. Рус. пер., 1861. С. 143. Ср.: глава 20. Mg. 44, 200: «Догад­ки и предложения».
3. Ibid. Глава 17. Mg. 44, 188.
4. Об устроении человека. Глава 17. Mg. 44, 186—191. Ср.: О девстве,  12; Слово огласительное, 28. В браке человек нисколько не отличается от зверей, пишет святой Исидор Пелусиот (письмо 192 схоластику Фе-одору. Mg. 78, 128).
5. О девстве. 15. Mg. 48, 544-545.
6. Толкование на Бытие. Вопрос 38. Рус. пер.  1905. Ч. 1. С. 26.
7. Толкование на Бытие. Глава 4. Mg. 87, 233.
8. Точное изложение православной веры. Книга 4. Глава 24. Mg. 94, 1208. Ср.: Евфимий Зигабен (около 1118 г.). Толкование на псалом 50-й.
9. О таинствах. Глава 38. Mg. 155, 381.
10. A.  Wurt. Р. 241. Ср.: Gass. Symbolik d. Griechish. Kirche. Berlin, 1892.
11. Творения. Казань. Т. 1. С. 431-435.
12. Быть может, некоторое и, во всяком случае, вто­ростепенное значение в таком принижении брака и родовой жизни имел и мотив, о котором говорит Ориген: «Думать, что брачная жизнь ведет к погибели, по­лезно, так как это побуждает стремиться к совершен­ству» (Толкование на Иеремию. 14, 4. Mg. 16. 508— 509), но здесь нужно помнить строгое осуждение Апо­столом «лицемерия тех сожженных в совести своей лжесловесников, которые запрещают вступать в брак» (1 Тим. 4, 2-3).
13. А. Толстой. Послание к Лонгинову.
14. Григорий Нисский. Об устроении человека. 17. Mg. 44, 188.
Метки: брак, семья
Pages: 1 2 3 4 5

Лев Толстой и Чехов: как начинался спор системной и адресной помощи

Лев Толстой был и вдохновителем, и рядовым участником первой переписи нуждающегося населения Москвы. Это был один из первых опытов системной благотворительности
Как известно, отмена крепостного права, произошедшая в России в 1861 году, имела далеко не только позитивные последствия.

Множество наших соотечественников — ранее, пусть худо-бедно, но присмотренных деревенской общиной, вместе со свободами получили отсутствие каких бы то ни было социальных гарантий. Не имея социального опыта проживания в крупных городах, предоставленные сами себе, они моментально становились обитателями городского дна. Именно эти люди в первую очередь нуждались в поддержке благотворительных институтов — как государственных, так и частных.
Чтобы выявить масштабы и характер бедствия, в 1882 году в Москве провели первую серьезную перепись населения. Среди прочих в ней, в качестве простого переписчика, участвовал писатель Лев Николаевич Толстой. Он вызвался добровольно — чтобы, во-первых, почерпнуть из этого мероприятия новые материалы для литературных трудов, а во-вторых, чтобы помочь нуждающимся словом и делом. Но тотчас передним встал вопрос всех благотворителей — что важнее — получить полные данные и обустроить помощную систему, или…
«Накормить старуху»
Лев Толстой был не только участником переписи — он стоял в ряду ее инициаторов. Еще в самом начале 1882 года он писал в статье  «О переписи в Москве»: «Будем записывать, считать, но не будем забывать, что если нам встретится человек раздетый и голодный, то помочь ему важнее всех возможных исследований, открытий всех возможных наук; что если был бы вопрос о том, заняться ли старухой, которая второй день не ела, или погубить всю работу переписи, то пропадай вся перепись, только бы накормить старуху!»
Планы самые благородные: «Я предлагал воспользоваться переписью для того, чтобы узнать нищету в Москве и помочь ей делом и деньгами, и сделать так, чтобы бедных не было в Москве».
Когда же дело дошло до дележа участков, Лев Николаевич выбралсебе один из самых неблагополучных, Проточный переулок и его окрестности. Стоявшие здесь доходные дома могли поспорить с точки зрения нищеты и криминала с легендарной московской Хитровкой, а во многом и превосходили ее. Большинство из них принадлежало к неформальному, и, прямо говоря, преступному,  объединению «Ржаная крепость».

Далее

Двадцать лет русского языка

Наталья Резник

Боулдер, Колорадо

За те уже почти четырнадцать лет, что я живу в Америке, мои дети побывали на уроках не меньше десятка русских учителей.

Когда моей дочери было лет восемь, одна учительница даже приезжала к нам домой. Однажды после урока она мне сказала:
— Мне надо с вами поговорить. Ваш ребенок меня поправляет. Учителя поправлять нельзя.

Я спросила:
— А в чем она вас поправляет?
— Сегодня я ей говорю: «Ты меня пóняла?» А она: «Надо говорить «понялá». Что это за безобразие?

Далее

Самая хорошая ошибка

Сегодня технологии повсюду, жизнь каждый день предлагает нам немыслимые доселе вещи, притом часто взаимоисключающие. Например, развиваются технологии, совершенствующие контрацепцию – незачатие. Там, где природа создала бы жизнь, технология вмешивается со своей претензией: «Нет, это контролирую я! Жизнь будет, если захочу я!»

Существует и обратное явление: где имеется проблема с рождаемостью, технология снова вмешивается: «Я создам плодовитость. И не только ее, но и саму жизнь! Я могу не только улучшить здоровье эмбриона посредством хирургического вмешательства или иным способом, но и изменить генетические характеристики плода!» У технологии имеются такие претензии, потому что само общество хочет этого, общественное мнение хочет этого, наука хочет этого – все считают, что всё это очень хорошо. А почему?
Научное знание может обернуться тиранией – посмотрите, какие дилеммы ставит перед родителями возможность прервать беременность в любой момент. Современные средства диагностики отслеживают развитие плода на разных этапах беременности. Люди идут к врачу, а он им говорит:
– Мы провели тест, и у вашего ребенка, вероятно, будет синдром Дауна.
– Синдром Дауна?!
– Да.
– Вы уверены?
– Скорее всего, это так. Сохраните плод еще на месяц, мы проведем и другие наблюдения и скажем точнее, с какой вероятностью.
Спустя известное время врач говорит:
– Сейчас у нас есть некоторые надежды.
– Но, доктор, вы же раньше говорили, чтобы я сделала аборт! А какой была вероятность?
– 30% за то, что синдрома нет, а сейчас 50%.
Вот так и начинается тирания знания. «Зачем мне надо было это знать, и что нам теперь делать?» – недоумевают многие родители. А если ребенок родится с синдромом Дауна, то кто может сказать, что ему плохо будет житься на этом свете? А что ему? Он же исключительная личность.
У нас в Аттике, в митрополии, было трое таких детишек, они помогали при храме. Это были невероятные дети! Однако если у ребенка болезнь Хантингтона, то это будет означать, что он буквально будет деградировать. И наука услужливо предлагает тебе решение:
– Да сделайте вы аборт, и всё тут. Так не живут! Неужели тебе, отче, так хочется увидеть, чтобы человек так жил и страдал?
Нет, конечно же, я не хочу видеть никого живущим таким образом. Но я не хотел бы также, чтобы хоть один человек был уничтожен, прежде чем ему дадут возможность жить. И, кроме того, давайте быть честными: то, что вы делаете с ребенком на 6-м месяце беременности, вы бы сделали на 6-й день после его рождения? Нет, не сделали бы. Почему же мы делаем вид, будто не понимаем этого?
К нам, бывает, приходят супруги, у которых между собой разногласия: один хочет сохранить ребенка, а другой – сделать аборт. Бывает, один другому угрожает:
– Если сохранишь его, мы разведемся!
И тогда они идут к духовнику в надежде разрешить проблему.
Это действительно трудно. Однажды пришел молодой человек со своим тестем – их направил духовник. Этот молодой человек хотел стать священником. Но тогда он сказал мне так:
– Владыко, вы будете отговаривать меня, но я просто хочу, чтобы вы знали: моя жена беременна, ее осмотрели и сказали, что ребенок будет инвалидом. Мы просто с ума сошли после этого. Но решили, владыко: мы сделаем аборт! Я знаю, что это грех. Знаю, что лишусь священства навсегда. Я всё знаю, но я не могу, отче, я не могу!

Далее

Несколько слов о нашей церкви и духовенстве

Гоголь Н.В.

Напрасно смущаетесь вы нападениями, которые теперь раздаются на нашу Церковь в Европе. Обвинять в равнодушии духовенство наше будет также несправедливость. Зачем хотите вы, чтобы наше духовенство, доселе отличавшееся величавым спокойствием, столь ему пристойным, стало в ряды европейских крикунов и начало, подобно им, печатать опрометчивые брошюры?

Церковь наша действовала мудро. Чтобы защищать ее, нужно самому прежде узнать ее. А мы вообще знаем плохо нашу Церковь. Духовенство наше не бездействует. Я очень знаю, что в глубине монастырей и в тишине келий готовятся неопровержимые сочинения в защиту церкви нашей. Но дела свои они делают лучше, нежели мы: они не торопятся и, зная, чего требует такой предмет, совершают свой труд в глубоком спокойствии, молясь, воспитывая самих себя, изгоняя из души своей все страстное, похожее на неуместную, безумную горячку, возвышая свою душу на ту высоту бесстрастия небесного, на которой ей следует пребывать, дабы быть в силах заговорить о таком предмете. Но и эти защиты еще не послужат к полному убеждению западных католиков.
Церковь наша должна святиться в нас, а не в словах наших. Мы должны быть церковь наша и нами же должны возвестить ее правду. Они говорят, что Церковь наша безжизненна. — Они сказали ложь, потому что Церковь наша есть жизнь; но ложь свою они вывели логически, вывели правильным выводом: мы трупы, а не Церковь наша, и по нас они назвали и Церковь нашу трупом. Как нам защищать нашу Церковь и какой ответ мы можем дать им, если они нам зададут такие вопросы; «А сделала ли ваша Церковь вас лучшими? Исполняет ли всяк у вас, как следует, свой долг?» Что мы тогда станем отвечать им, почувствовавши вдруг в душе и в совести своей, что шли все время мимо нашей церкви и едва знаем ее даже и теперь? Владеем сокровищем, которому цены нет, и не только не заботимся о том, чтобы это почувствовать, но не знаем даже, где положили его. У хозяина спрашивают показать лучшую вещь в его доме, и сам хозяин не знает, где лежит она.
Эта Церковь, которая, как целомудренная дева, сохранилась одна только от времен апостольских в непорочной первоначальной чистоте своей, эта церковь, которая вся с своими глубокими догматами и малейшими обрядами наружными как бы снесена прямо с неба для русского народа, которая одна в силах разрешить все узлы недоумения и вопросы наши, которая может произвести неслыханное чудо в виду всей Европы, заставив у нас всякое сословье, званье и должность войти в их законные границы и пределы и, не изменив ничего в государстве, дать силу России изумить весь мир согласной стройностью того же самого организма, которым она доселе пугала, — и эта церковь нами незнаема! И эту Церковь, созданную для жизни, мы до сих пор не ввели в нашу жизнь!
Нет, храни нас Бог защищать теперь нашу церковь! Это значит уронить ее. Только и есть для нас возможна одна пропаганда — жизнь наша. Жизнью нашей мы должны защищать нашу церковь, которая вся есть жизнь; благоуханием душ наших должны мы возвестить ее истину. Пусть миссионер католичества западного бьет себя в грудь, размахивает руками и красноречием рыданий и слов исторгает скоро высыхающие слезы.
Проповедник же католичества восточного должен выступить так перед народ, чтобы уже от одного его смиренного вида, потухнувших очей и тихого, потрясающего гласа, исходящего из души, в которой умерли все желания мира, все бы подвигнулось еще прежде, чем он объяснил бы самое дело, и в один голос заговорило бы к нему: «Не произноси слов, слышим и без них святую правду твоей церкви!»
Н.В. Гоголь. Выбранные места из переписки с друзьями. Несколько слов о нашей Церкви и духовенстве (Из письма к гр. А. П. Т.........му) М., 2000.

Далее